– Чего?

– Сама сказала – заросли, и дно грязное. Болото, короче. Помнишь, как Крокодил Гена купался и вылез, как негр?

– Не… а что за крокодил такой?

– Ты мультик про Крокодила Гену и Чебурашку не видела разве?

– Не… Я мультики уже сто лет не смотрю, только анимешки…

Мы помолчали.

Потом она встала, кряхтя, как старуха.

– Ладно. Мне как раз на японский пора.

– Ага, давай…

Я тоже хотел встать, но подумал – что мне делать, если встану? Жать ей руку? Она же не мальчик все-таки. Целоваться? Обниматься? Ну да, еще чего!

Так и не встал.

Милана потопталась немного и ушла.

– Эй, Милана! – вдруг крикнул я.

Вот взял и крикнул, а зачем – не знаю. Как-то само крикнулось.

– Чего? – отозвалась она.

А я еще не успел придумать, чего.

– Ты это… – я лихорадочно придумывал, что «это», и вдруг глаза наткнулись на спасительную бутылку. – Лонгер свой забыла!..

– Так принеси мне! Ты ж кавалер! – донеслось сквозь траву.

В другое время я показал бы ей «кавалера», но сейчас подхватился, как ужаленный, и рванул к ней. Она еще не успела далеко отойти.

– Мне не нравится имя Милана, – капризно скривилась она, когда я вручил ей бутылку. – Была я в том Милане. Ничего прикольного, одни бутики.

– А как тебе нравится?

– Мне нравится Барбадос, и еще Гавана. Жаль, нет такого имени – Гавана…

– А хочешь, я буду тебя так называть?

Она прищурилась.

– Прикольный ты. Было бы круто, но… не надо. Не поймут.

– Давай тогда придумаем, как тебя называть, – я снова уселся в траву. – Потому что это же неправильно, когда имя не нравится. Вот тебя в школе зовут Милашка, Милявка и тэ дэ… тебе как?

– Фээээ, – она скорчила рожу.

– Я тоже так думаю. А чего не возражаешь тогда?

– Ну… привыкли ведь уже. Это как галстук у мужиков: никому не нравится, давит, жмет, но все носят, потому что так надо.

– Тогда… какие варианты? Мила, Мела, Милота, Мелюз… это все фигня, правильно?

– Правильно.

– Тогда… тогда пойдем от противного. Лания, Ланья, Лана…

– Лана? Прикольно. Только как-то пресно, что ли.

– Тогда Ляна. Соленое, как Синее Озеро.

– А оно что, соленое?

– Ага. Я разве забыл сказать?

– Слушай, мне нравится… Ля-яна, – она просмаковала «я», как конфету. – Ну ты гений ваще!

– Ага… Только пусть это будет наше… ну, в смысле, твое тайное имя. Только для нас.

– Естессно. Что я, дура, что ли? Застебают. И ты тоже… при знакомых не говори мне «Ляна».

– По рукам. Пока, Ляна!.. А можно «Лянка»?

– Можно, если осторожно… Пока, Марик! Тебе, кстати, твое имя как?

– Мне как-то пофиг. Марик и Марик. Спасибо, что не Кошмарик.

– Ахахаха! – Милана (то есть теперь уже Лянка) рассмеялась, наморщив щеки.

А это, как я уже знал, заразно, и сопротивляться смысла нет.

Секунда – и мы снова ржали, как психи, выбираясь из травы. Заклятье, что ли, такое на нас – ржать, когда уходим отсюда?..

6.

Вечером, когда я отсидел свои два часа на толчке (чертов лонгер!), она написала мне:

– а давай летом мотанем на синее)) —

Блин. Как же мне в голову-то не пришло, что туда можно просто взять и приехать?

– Давай, – пишу, – а как?

– родаков попросим) что они откажут чтоли)) —

– Нуууу… Твои, может, и не откажут, а мои…

– да ну)) они же нас любят) главное бить все время в одну цель)) только надо все таки выяснить где это озеро) —

Да, итс прОблем, как говорит Майк. Потому что я так и не нашел Синее Озеро ни на одной карте. Помню только, что это вроде как в N-ской области, потому что мы тогда жили там, в N-ске. Я подозреваю, что это папа его так окрестил, а на самом деле оно как-то по-другому называется. Это круто, конечно, когда озеро имеет тайное имя, тем более что оно действительно синее, синЕе неба, но все-таки – как его найти? С папой связаться нельзя, мама следит за этим, как цербер. У нее спрашивать – дохлый номер. Я пробовал, но нарвался на обычное: