его.

…Ночная вылазка в музей провалилась с треском. Черт по-джентельменски встретил, как договаривались, проводил куда следовало, но этот домовой... Никогда не встречала таких противных дядек! Придется опять идти. Он меня и слушать не хотел, и обзывал довольно обидно и непочтительно. Вот сегодня отосплюсь, а завтра обязательно приду с диктофоном. И потом сама на него в суд за оскорбления подам! Пусть ему язык отморозят, или что там за сквернословие полагается?

Оказалось, что не вся нечисть в округе приняла новую гармонику. Лирасс не представил меня, как положено, не дал заметку в журнал с магическими новостями.

Обо мне почти никто не знал!

И этот домовой, весьма дремучая нечисть, откровенно сомневалась в моих способностях и глумилась.

Я пыталась сгладить конфликт. Взывала к его разумности, объясняла, что нехорошо красть чужие вещи. А если уж тебя застукали на этом неблаговидном поступке, то надо извиниться и отдать чужую вещь.

- Иди к черту! – орал домовой и наотрез отказывался выходить из своей каморки.

Я переглянулась с Кромвли и не без улыбки ответила:

- Я рядом с ним стою. Не могли бы вы, многоуважаемый домовой, присоединиться к нам?

- Нет уж. Мне и тут хорошо. Буду я со всякими разными самозванцами общаться! – ворчал домовой.

И так и не вышел на контакт. А я поняла, что совсем непросто сглаживать все углы и неровности, выстраивать атмосферу гармонии и дружбы.

Спалось мне после первой неудачи плохо. Я ворочалась до шести утра и переживала. Оскорбления витали в воздухе, скорбная мордашка чёрта, казалось, разуверилась в моих способностях… А ведь он дал мне конверт с деньгами за хлопоты.

Сумма в пятьдесят тысяч была очень приличной. И я чувствовала себя обязанной. И хотела во что бы то ни стало довести дело до конца. Уговорить упрямца и взять у него летопись.

Интересно, а зачем она чёрту?

…Подушки казались мне жесткими, пуховое одеяло кололось. Засыпая, я дала себе слово устроить генеральную уборку и разобраться с доставшимися мне по долгу службы вещами – вдруг где-то в шкафу лежит новая, хорошая подушка. Или одеяло из верблюжьей шерсти?

В общем, выспалась я плохо. А когда проснулась, то с ужасом поняла, что осталось всего полтора часа до обеда.

Быстро собравшись, я попросила Тасса остаться дома и поработать охранником. Еле уговорила не сопровождать меня! Ведь я всего лишь хочу позавтракать. Вернее, пообедать.

А сама поехала в свою излюбленную кафешку. Ведь сегодня был понедельник. Понедельник!

Все-таки предыдущее название «столовая» этой районной кафешке подходило больше. Впервые я появилась здесь на второй день после трудоустройства секретарем. В соседнем жилом здании на первом этаже наша компания арендовала офис. Разумеется, кафе или столовой там не было. Вот мне коллеги и показали весьма недорогое место, где можно вкусно пообедать.

И с тех пор была у меня одна маленькая тайна, о которой не знала даже мама...

Это - встречи по понедельникам.

Каждый понедельник в кафешку на обед приходил он. Я не знала, почему именно в первый день трудовых будней, но это уже был сложившийся факт. Высокий статный парень. Его чуть кудрявые волосы развевались при ходьбе, и, если бы не пластиковый поднос в руках, он вполне мог сойти за ожившего ангела. Красивое, одухотворенное лицо. Мужественный подбородок и широкие скулы. Трудно было себе представить его водящим автобус или копающим грядки. Казалось, этот человек рожден для того, чтобы думать и рассуждать о высоком. А еще я любовалась, чего уж тут скрывать, его необычным, очень красивым цветом волос. Рыжим.

Каждый раз, когда он заходил в кафешку, я замирала. Разумеется, он не обращал на меня внимания. Недалеко от кафе располагался колледж, и в обеденный перерыв толпы стройных и юных студенточек разбавляли скучный интерьер. Впрочем, на них он тоже не смотрел.