Зеленые глаза в мгновение расширились, стали ярче, озорнее. Девочка опустила миску на стол с такой силой, что содержимое жалобно затрепетало. Бабушка не успела и слова вымолвить, как Веда уже распахнула дверь, вылетая наружу.

Холодный утренний воздух ударил в лицо, щипая щеки, легкие в предвкушении сжались.

Перед домом, вокруг которого не было даже самого маленького заборчика, в прозрачных лучах солнца стояла черная кобыла. Молодая, непокорная, в точности как Ведеслава.

– Довольно тебе спину моего коня обсиживать. Большая уже, свой нужен, – усмехается Радамира, глядя на восторженную девочку.

Она бросается к лошади, гладит руками морду, бархатный, мягкий нос, путается пальцами в черной, гладкой гриве, хлопает ладонью по боку.

– Где ты ее нашла? – на выдохе спрашивает Веда. – Она невероятная! Спасибо!

Девочка с трудом отрывается от кобылы и побегает к бабушке. Обхватывает ее руками, сжимая и благодаря. Ответные объятия Рады более скупые, она еле дотрагивается до спины девушки, но все же делает это с эмоциями.

– Где нашла, там уже и нет. Остальное неважно. Хранить тебя будет Весна, оберегать, как оберегает меня Серогрив. Всегда верь ей, она знает дорогу лучше всякого, – вновь улыбается старуха своей скупой улыбкой и хлопает в ладоши.

Послышалось ржание, Весна вскинула голову, готовясь встретить незнакомца. Из-за дома выбежал огромный белый конь с серой гривой, грациозно перебирал ногами, отстукивая копытами по слегка влажной земле.

С утробным ржанием подбежал к Весне, приветствуя ее в своем доме. Веда с замиранием смотрела, боясь что Серогрив может не принять ее кобылу, но уже через несколько минут они мирно щипали свежую траву вдвоём.

– Работать пора, Веда. Мазь нашу в деревне ближней ждут, привезти им обещала, – говорит Рада, видя задорный блеск в зеленых глазах. – Седлай Весну, и поехали. Коль быстро справимся, еще и на Купальницу останемся. Слыхала, Ярмарка там будет, многие туда приедут. Глядишь, и жениха себе найдешь, – смеется старуха, знает она, что подобные разговоры не нравятся ее внучке, да и рано еще до замужества.

Ведеслава лишь фыркнула, отпихивая Серогрива от Весны, и повела кобылу к небольшому зданию рядом с домом, которое используют как конюшню. Только Серогрив там только отдыхает или от непогоды прячется, а ходит всегда свободно, не теряется. Через полчаса они уже скачут по лесной тропинке.

Веда, не сдерживая радости, несется впереди, подбадриваемая довольным ржанием Весны. Своевольная кобыла легко перепрыгивает через стволы поваленных деревьев, не пугается хлестких веток и шорохов леса. Позади неторопливо скачет Радамира верхом на Серогриве.

Старуха худая, жилистая и высокая, практически бесцветные волосы собраны в незамысловатую прическу, чтобы не мешались. Рада не выглядит сильной или быстрой, но Веда знает, что бабушка способна многих удивить. Видела, как она бежала по лесу, чтобы успеть до первых лучей солнца, как голыми руками ломала толстые ветки, мешающие пройти.

Девочка широко улыбнулась, радуясь своей жизни. Готовится плясать на Купальнице, плести венки себе и для тех, кто попросит, может даже в реке искупается, если бабушка позволит. А она точно позволит, не в силах противиться своей внучке.

***

Влад легко всхрапнул, стараясь спрятаться от солнечных лучей. Еще и щеку что-то щекочет, муха какая, не иначе. Он наугад отмахивается, чешет кожу, оставляя белые полосы, и вновь хочет заснуть. Но ненавистная, проклятая муха возвращается. Но теперь она ползает не только по щекам, но и лбу. Садится на нос, переползает на подбородок, линию челюсти, скулу, опять нос.