С представителями купеческого сословия предстояло обсудить некоторые щекотливые вопросы, в решении которых никто помимо них помочь не мог. Королю Эдуарду III во Фландрии срочно требовались деньги для, скажем так, мотивации союзников. Он запрашивал такую сумму, какую собрать в короткие сроки было практически невозможно без повышения налогов. Этот вопрос относился к компетенции Парламента, который хранитель созывать не хотел, ибо дополнительные сборы вряд ли нашли бы поддержку общин и почти наверняка вызвали возмущения по всей стране, еще не заболевшей патриотической лихорадкой и наслаждавшейся относительно мирной жизнью.

Тем не менее, с согласия представителей влиятельных купеческих гильдий новая повинность была введена, пусть и весьма хитрым способом – в натуральном виде. Каждой общине вменялось в обязанность предоставить для нужд короны определенное количество мешков шерсти пропорционально размеру налогов, установленных для нее Парламентом. Отвертеться от подати было невозможно – даже если у какой-то общины шерсти не было в принципе, ей приходилось покупать ее на стороне и затем передавать сборщикам.

Французские рейдеры продолжали бесчинствовать. 8 сентября они взяли замок Комет на Гернси, втором по величине острове в проливе Ла-Манш. Затем флот адмиралов Николя Беюше и Юга Кьере захватил коги «Кристофер», «Эдуард» и еще три английских корабля, груженых шерстью. Это произошло у зеландского острова Валхерен 21 сентября. Моряков, попавших в плен, французы попросту убили.

По рекомендации королевского совета хранитель 27 сентября 1338 года отдал приказ двум флотам под командованием адмирала Севера и адмирала Запада выйти в море, найти и уничтожить врага. Однако шкиперы, уставшие от того, что их корабли постоянно подвергаются реквизиции, выполняли приказы неохотно. Не получив достойного отпора, 5 октября французы высадились уже непосредственно на побережье Англии у Саутхемптона и нанесли городу большой ущерб. Никто не сомневался, что обнаглевшие рейдеры могут атаковать даже столицу. Поэтому в октябре Эдуард Вудстокский приказал городским властям Лондона забить сваи в дно Темзы, чтобы воспрепятствовать проходу вражеских кораблей.

Гонцы беспрерывно сновали через Ла-Манш, доставляя в Англию письма от короля и королевы с требованием денег и отвозя назад на континент послания, содержавшие отчаянные оправдания и попытки объяснить, почему необходимые средства собрать никак не возможно. Эдуард Вудстокский писал 21 октября 1338 года Филиппе Геннегауской:

«Моя дражайшая и глубокоуважаемая леди, примите мои смиренные уверения в искреннем расположении к Вашему высочеству, которые я приношу со всей почтительностью и прошу Вашего благословения. Глубокоуважаемая леди, меня успокоили известия, что с Вами все хорошо, и я молю Бога, чтобы он в своей милости еще долго хранил Вас. И, моя дражайшая леди, по поводу того, что Вы недавно наказывали мне в своих письмах – а именно, что я должен принять со всей поспешностью все возможные меры для отправки денег и шерсти милорду королю, находящемуся за пределами его королевства Англия. Вам будет утешительно знать, глубокоуважаемая леди, что я вместе с членами совета милорда постарался выполнить Ваши приказы. Последняя партия шерсти полностью собрана и будет отправлена ему так быстро, как только возможно, а также и все деньги. Но никакой другой помощи никакими средствами собрать более не удастся, о чем я уже писал ему в своих предыдущих письмах. Моя глубокоуважаемая леди, да хранит Вас Святой Дух»[44].

Естественно, текст письма был составлен канцелярией хранителя, однако можно с уверенностью предположить, что мальчик был прекрасно знаком с содержанием послания, под которым стояла его подпись, и понимал суть проблемы.