– Еще нет, нужно немножко потерпеть. Я рядом.

Аркадий, уже второй раз за день пришел на работу. В приемной его встретила взволнованная секретарша.

– Аркадий Петрович… – подскочила со стула Ирина и бегом сократила расстояние между ней и вошедшим начальником.

– Тише! Тише! – Аркадий смутился напору. Однако заметил, что ее внешний вид уже не был столь вызывающим, как при их последней встрече. Застегнутая до последней пуговицы блузка в купе с пиджаком стягивали и скрадывали ее пышную грудь. Наспех собранные в пучок волосы и скромные балетки вместо десятисантиметровых каблуков на ногах способствовали быстрому восприятию информации, исходящей из ее уст, с которых тщательнейшим образом была стерта помада. Аркадий впервые был сосредоточен на сути разговора, а не на прелестях секретарши.

– Что случилось? Ты оторвала меня от важных дел!

– Там… там… – заикаясь, показала на дверь кабинета начальника Ирина.

– Ну же! – чуть ли не крича, поторопил ее Аркадий.

– Там приехали боссы!

– И что?… К нам разве впервые Владимирович приезжает? – улыбнулся он.

– Нет… – поражаясь спокойствию начальника, Ирина сделала шаг назад, – не региональные боссы…

Улыбка с лица Аркадия исчезла.

Он был одним из руководителей достаточно крупной отечественной компании. Компания эта занималась сборкой, утилизацией и переработкой отходов, а так же реализацией неликвидных объектов… исходя из публичной версии. И хоть напрямую его деятельность не была связана с производственным процессом, он отвечал за связи с общественностью и роль его в компании была исключительно миссионерской. Его главной задачей было обучение и убеждение людей в том, что переработка мусора или снос какого-либо строения, – это полезно, в том, что это – то самое чего им не хватало. Это было краткой и официальной формулировкой описания его деятельности. Он справлялся с этим на ура. Спустя два года после работы Аркадия на своей должности, компанию «Неликвид» приобрела компания «ГосРаб», сохранив изначальное название первой. Предприятие «ГосРаб» в свою очередь входило в «Национальный холдинг отходов», который с самого своего основания был приобретен транснациональной компанией «Enoch&Koch».

– Скажи мне, Ира, только спокойно и внятно… Кто сейчас в моем кабинете?

Губы секретарши задрожали.

– Мистер Енох и мистер Кох.

Волнение навалилось на разум Аркадия, затрудняя его работу. От возросшего давления закружилась голова, но он вовремя спохватился и мелкими шажками удержал равновесие. Что такое эти два престарелых капиталиста могли сказать его бесцеремонной секретарше, что она себе места не находит? Может погрозили увольнением, глядя на ее вызывающий внешний вид? Хотя вряд ли – миллиардеры с мировым именем, к мнению которых прислушиваются все, кто имеет дело с деньгами, не будут срываться на какой-то секретарше, пускай и нарушающей корпоративный дресс-код.

Времени на расспросы не было. Аркадий толкнул двери своего кабинета и, сделав несколько шагов, вошел.

Темный кабинет. Окна, которые тянулись от потолка к полу, были зашторены все до единого. Ни лучика света не могло прошмыгнуть через эту плотную, темную, запыленную ткань. Аркадия, за все время работы в этом офисе никогда не посещало и мысли о том, чтобы избавить рабочее пространство от дневного, естественного освещения. А тут такое… Обстановка приняла гнетущие оттенки. Искусственный свет желтой настольной лампы с трудом освещал лица, сидевших в креслах мистеров Еноха и Коха. При этом, если Кох восседал в мягком кресле для гостей, то мистер Енох ютился в инвалидном кресле, за спинкой которого был прикреплен кислородный баллон, а уже от баллона к голове мистера Еноха тянулась прозрачная трубка, которая впивалась прямиком в нос.