– Здравствуйте! Здравствуйте! Проходите! Пациент там, – указав на дверь спальни, Аркадий закрыл за полицейскими.

Инспекторы поздоровались и вразвалочку прошли в прихожую, которую без лишнего стеснения осмотрели оценивающим взглядом. Таким взглядом это обычно делают покупатели, желающие стать владельцами понравившейся недвижимости, которые всем своим видом – походкой, выражением лица, взглядом и даже общением между собой желают показать, насколько им безразличен или даже не по душе интерьер. Аркадий уже был готов сделать неловкое замечание, как его телефон зазвонил, и он, взглянув на дисплей, а затем выругавшись, удалился из прихожей в дальнюю комнату, из которой через секунду вышла Лиза.

– Здравствуйте, – поздоровалась она с полицейскими.

Инспекторы вяло выполнили воинской приветствие и, открыв двери в спальню, вошли к старухе. С порога в них въелся смрад. Они, набрав воздуха, закрыли рты, зажали пальцами носы и инстинктивно попятились назад. Снова оказавшись в прихожей, инспекторы достали из карманов медицинские маски и резиновые перчатки.

И без того дурно пахнущая старуха, внешний вид, которой выглядел подобающе ее запаху, продолжала сидеть как ни в чем не бывало в хозяйском кресле. О, как же был прав, Аркадий, когда подумал о естественной нужде бабки, при которой она обязательно должна была выйти из комнаты в поисках туалета. Но кое в чем он ошибся – для того, чтобы справить нужду ей не пришлось вставать. Она продолжала сидеть в, растекшихся по дорогой обивке, собственных фекалиях и при этом навязчиво улыбалась.

Когда инспекторы во второй раз вошли в спальню, вооружившись защитными приспособлениями, Аркадий вышел из дальней комнаты. Он спрятал телефон в карман и подошел к жене.

– Ну что? – поинтересовался успехами полицейских у Лизы.

Снова эта его тревожная одышка… Лиза могла распознать ее за секунду.

– Пока ничего. Вот только зашли…

– Так что они все это время тут стояли? – прикрикнул Аркадий.

Лиза в ответ просто пожала плечами.

– Значит так! Мне позвонили с работы. Я срочно должен вернуться. Смотри! Мусора, – Аркадий опомнился и посмотрел на дверь спальни, за которой были слышны голоса полицейских, после продолжил шепотом, – менты сейчас ее уведут. Ты закроешься и больше никому не откроешь. Слышишь? Ни-ко-му! Хорошо?

– А ты прямо сейчас уезжаешь?

– Нет… завтра! – Аркадий стал еще более взволнованным. – Ну конечно сейчас!

– Мне страшно…

– Здесь полиция, чего тебе бояться!?

Из спальни раздался душераздирающий крик старухи. От ее крика одновременно вздрогнули и Аркадий, и Лиза. Они помнили, как выглядела бабка – худая, слабая. Не верилось, что дряхлая женщина может выдать такое поражающее воображение количество децибел.

На глазах Лизы проявились слезы.

– Все!… я пошел! – оборвал он все надежды жены.

– Аркаш… – заплакала Лиза вслед уходящему мужу.

– Все… Лиза, я и так уже полдня здесь провозился, так что скоро буду, – небрежно ответил он перед тем как скрыться на лестничной клетке.

Лиза осталась одна. Из спальни снова раздался крик старухи, который был разбавлен отборной матерной бранью сотрудников. «Откуда в ней столько дури?» – донесся голос одного из инспекторов. «Осторожно! Не сломай ей руку!» – послышался голос второго. И снова крик, этот душераздирающий крик старухи…

Лиза на цыпочках, словно это она была не в своем доме, прошла в дальнюю комнату. Аккуратно, еле слышно открыла дверь, подошла к дивану, на котором, зажавшись в угол сидела их с Аркадием маленькая дочь, обняла ее и, поджав под себя ноги, накрыла дочку и себя большим теплым пледом.

– Мне страшно, – прошептала маленькая Маша, – она уже ушла?