Как же там женщины и дети?

И Дмитрий тотчас же ответил:

– Почти все скрылись в погребах

Но что печётесь о врагах?

Они же встали против власти,

Их уничтожить нужно значит!

– Но не могу понять вас я,

Ведь среди них ваша семья?!

– Конечно, у меня жена,

Но что хочу сказать вам я,

Когда всё это началось

Она попала под обстрел,

Я, кстати, еле уцелел,

Но была ранена она…

– Постойте! Но она жива?!

– Да, хоть и задело тяжело.

– И вы оставили её?!

– Конечно, служба ведь главней,

Ведь нету ничего важней…

Владимир еле смог сдержаться,

Чтоб не ударить подлеца –

Кулак его еле разжался,

Видеть не мог его лица.

Тот час позвал он караульных,

Чтобы убрали с глаз долой

И без какого-либо шума

Исполнили приказ простой…

Сию минуту же Владимир

Оставив прочие дела,

Начал писать письмо в столицу

Что помощь больше не нужна.

И быстро дав распоряженье,

Остановить чтоб наступленье,

Отправился быстрей в деревню,

Осталась где его любовь

С надеждой, что увидит вновь…

VII

Их разлучили очень жёстко,

Как будто оплеухой хлёсткой

Её ударили в том зале

Когда за Дмитрия сказали

Женой идти без лишних слов,

И сделать это ей пришлось,

Ведь сообщили по секрету,

Не выполнив приказов этих,

Она Владимира губила –

Иначе б ведь его убили.

Из жизни он её исчез

Такой пустой и серой,

И понесла она свой крест

Путём страдания умело.

Сейчас казалось апогея

Достигла боль души и тела –

Горело пламенем раненье,

Она аж смерти захотела.

Отец и мать стояли рядом,

Наверно это лишь держало

В оковах жизни ненавистной

И смерть почти родной и близкой

Для Ольги стала в этот час

И слёзы потекли из глаз.

Сейчас она одно хотела

С ним оказаться хоть на миг

Рук ощутить прикосновенье

И увидать прекрасный лик…

Тут сердце Ольги застучало,

Когда она вдруг увидала,

Что к ней идёт её любимый

Герой истории Владимир.

«Не может быть, я, верно, брежу,

Негоже ведь обманом тешить

Себя, когда я умираю.

Это не правда, точно знаю…»

Но этот призрак не ушёл,

Напротив, к ней он подошёл

Стал на колени перед Ольгой

И улыбнуться смог ей только.

В глазах его стояли слёзы –

Ведь умереть она не может!

Но они всё же потекли,

– Если ты сможешь, то прости,

Прости, что я тебя оставил,

Что причинил столько страданий.

– Владимир, что ты говоришь?

Ведь не за что себя коришь.

Никто из нас не виноват,

Что наша жизнь сложилась так

Всё, о былом давай забудем,

Ведь мы с тобою просто люди.

И протянув к нему ладонь –

Тот час откликнулася боль,

Произнесла она слова:

– Владимир, я люблю тебя.

– Я тоже, Ольга, больше жизни!

Я не оставлю тебя, слышишь!

Он нежно взял её за руку,

В глазах читая Ольги муку,

И губы их соприкоснулись

В столь долгожданном поцелуе.

Но это всё ж произошло

И её сердце замерло…

Он Обнял Ольгу что есть мочи,

Забыв о всём о мире прочем,

Оставшись с ней в воспоминаньях,

Застыв безмолвным изваяньем,

Беззвучно плача и шепча

Свои последние слова…

VIII

На то письмо, что наш Владимир

Скорей отправил в Петербург,

Пришёл ответ, да вместе с чином

Так неожиданно и вдруг.

В послании том сообщали,

Что, как Владимир и просил,

Селенье это оставляли,

И бунтарей всех царь простил.

Всё объяснялось очень ясно,

С какого боку ни смотреть,

Ведь Николай теперь у власти

И он решил, что больше нет

Необходимости в селеньях

Всем ненавистных и военных,

Что Александр учредил –

Всё ж здравый смысл победил…

IX

Хоть так хотел бы я закончить сей роман,

Но это будет, к сожалению, обман

Финал истории был, не секрет, иным,

И мы читатель лучше промолчим.

Но всем известно, что полвека

Ещё народ в оковах гнил,

По прихоти слепой от человека,

Что боль свою не утолил…

X

Ну что ж, моё повествованье

Нашло и свой теперь финал.

И огорчаться я не стану,

Если настиг меня провал.

Ведь всё же вы да прочитали

Всё то, что смог я написать,