Следователь указал мне на стул, поставил на паузу игру Plants vs Zombies и обратился к темной части кабинета. К этому времени мои глаза привыкли ко мраку, и я с удивлением заметила, что за обширным столом квадратной формы, кроме меня, сидят еще три человека. Лиц не было видно – можно было различить только неясные очертания фигур.

Сам стол был пуст, если не считать лежавших на нем четырех красных кирпичей. В последнее время я видела столько, что кирпичи на письменном столе меня совершенно не удивили.

Забыла упомянуть о странном явлении, которое произошло сразу, как только я вошла в кабинет следователя. Денег у меня на тот момент, как вы сами понимаете, было немного, поскольку уже несколько месяцев я перебивалась случайными заработками. Но несколько старых купюр в кошельке я всегда держала на всякий случай. Когда я переступила порог кабинета, кошелек во внутреннем кармане куртки задвигался и самопроизвольно расстегнулся. Несколько банкнот выпорхнули из кармана и стремительно полетели в направлении темного стола. Только двадцатилетний опыт вождения трамвая позволил мне среагировать моментально и перехватить все купюры еще до того, как они смогли удалиться в неосвещенную часть комнаты. Следователь прекрасно все это видел, но удивления на его лице не отобразилось. Он лишь зевнул и едва заметно покачал головой.

Я села за стол. Банкноты в кошельке продолжали заметно вибрировать – мне приходилось прижимать их рукой. Следователь прошел к столу и зажег маленькую лампу с зеленым абажуром. В приглушенном таинственном свете я впервые увидела других посетителей кабинета. Крайний слева оказался мужчиной лет тридцати пяти, одетым в нескладный костюм мышиного цвета и шапку-обманку из искусственного меха, которую он не снимал даже в помещении. Лицо мужчины было настолько неприметным, что я напрочь забывала, как он выглядит, стоило лишь на мгновение отвлечь внимание на что-нибудь другое.

Посередине сидела совсем молодая девушка в новомодном плаще и с распущенными черными волосами. Мне показалось, что на меня она посмотрела с виноватым выражением лица.

Человека справа я уже где-то видела. Это был молодой крупный парень в синем спортивном костюме. На его большой коротко стриженой голове красовалась детская вязаная шапочка с помпоном. Глаза под огромными очками выражали крайнюю степень инфантильности и наивности. Молодой человек непрерывно елозил на стуле, что-то жевал и шарил по карманам. Смотреть на это было невыносимо, и я обратила взор на следователя Ментыбаева. Тот как раз прикрикнул на парня справа:

– Я что тебе говорил, Дастан! Выброси это немедленно!

Молодой человек посмотрел на следователя с изумлением и вынул изо рта короткую бумажную трубку, тщательно закрученную с обеих сторон. Он также пытался украдкой спрятать в карман зажигалку.

– Да что вы, господин полицейский, – пробубнил верзила, честно глядя следователю прямо в глаза. – Я это только что нашел вот на этом самом месте. Я даже не знаю, что это такое, вот и думал проверить, понять…

– Не вздумай здесь это курить! – строго отчеканил Ментыбаев. – Я не для этого тебя пригласил.

Как только следователь произнес имя верзилы, я его узнала. Еще в те времена, когда в городе работало телевидение, имя этого парня периодически мелькало в выпусках новостей. Он разъезжал по ночным улицам на отцовском джипе и беззастенчиво давил прохожих, причем делал это не из ненависти ко всему миру и даже не из хулиганских побуждений, а просто потому, что ему никто не объяснил, что так делать нельзя. Он настолько простодушно и убедительно говорил это в полиции, что его всякий раз прощали, настрого приказав больше не давить людей, не садиться за руль пьяным и не употреблять запрещенные вещества. Даже когда он попадался на том же в очередной раз, полицейским стоило взглянуть в его наивные детские глаза, после чего все вопросы к Дастану отпадали, и его отпускали на все четыре стороны. В народе за эти подвиги его прозвали Неуязвимый Дастан.