“Да, где их лазерные пушки, непробиваемые щиты, о которых они так хвастались?” – подхватила молодая женщина, обнимая двоих маленьких детей. Её лицо было изрезано шрамами, а взгляд – пуст. “Мой муж погиб, держа в руках этот ржавый автомат! За что?”

Обвинения посыпались градом.

“Они обещали нам защиту! Они брали наши налоги, наши деньги, наши таланты! Где же результат?”

“Эти ученые! Сидят в своих бункерах, жрут в три горла, пока мы тут гибнем!”

“Что они делали все эти годы? Играли в Бога? Строили теории, пока Кси’Арр выжигают наши города?”

В толпе появился мужчина в поношенном, но все еще узнаваемом халате – доктор Линь, специалист по физике плазмы, чудом спасшийся из разрушенной лаборатории. Он выглядел измученным, глаза его были красными от бессонных ночей и слез.

“Я понимаю ваш гнев,” – начал он тихим голосом, перекрикивая крики. “Мы работали день и ночь, чтобы понять их технологию, чтобы найти способ противостоять им. Но…”

“Но что? Но мы умираем! Наши дети голодают! Где ваши ‘но’? Где ваша помощь?” – перебила его та же женщина, ее голос дрожал от истерики.

Линь глубоко вздохнул. “Мы совершили прорыв. Мы разработали контр-щит, способный нейтрализовать их энергетические поля. Но…”

“Опять ‘но’? Сколько нужно времени, чтобы его произвести? Сколько людей должно погибнуть, пока вы его протестируете?” – взревел шахтер, надвигаясь на ученого.

“Для массового производства нужны ресурсы, инфраструктура. Все это разрушено! Мы потеряли заводы, лаборатории, специалистов. Мы пытаемся, понимаете? Мы отдаем все, что у нас осталось!” – отчаянно крикнул Линь. Он показал на свои руки, исцарапанные и покрытые мозолями. “Я, доктор наук, вручную собираю детали из обломков, чтобы создать хоть что-то, что могло бы нам помочь! Но мы не можем сделать это в одиночку! Нам нужна надежда, нам нужна вера друг в друга!”

На мгновение в лагере воцарилась тишина. Люди смотрели на ученого, на его измученное лицо, на его грязные руки. Ненависть в их глазах немного утихла, сменившись вопросом. Могли ли они, простые люди, помочь ученым? Могли ли они найти в себе силы не только винить, но и сотрудничать?

Ответом был тихий, но твердый голос старика шахтера: “Что нужно сделать?”

В этот момент, в этом лагере отчаяния и руин, зародилась новая надежда. Надежда на то, что даже перед лицом неминуемой гибели, человечество может найти в себе силы для сотрудничества, для творчества, для борьбы. Надежда, кованная в горниле ненависти и отчаяния, но все еще живая и способная разгореться в пламя сопротивления.

Глава 3:Падение континентов

Багряное солнце, пробивающееся сквозь дым вечных пожаров, озаряло безжизненную равнину. Когда-то здесь простирались поля пшеницы, сейчас – лишь выжженная земля, усеянная обломками техники и костями. Африка и Евразия пали. Два континента, когда-то колыбели цивилизации, теперь принадлежали Кси’Арр.

Остатки сопротивления закрепились в Северной и Южной Америке, Австралии и нескольких разрозненных островных государствах. Но это была лишь агония. Лучшее оружие, созданное человечеством, оказалось бессильным против технологий пришельцев. Танки, истребители, ракеты – все это горело, взрывалось, рассыпалось в прах перед энергетическими щитами и лазерными пушками Кси’Арр.

Охваченные паникой правительства последних уцелевших стран пытались хоть как-то сдержать натиск. Они бросали в бой последние резервы, разрабатывали новые стратегии, но все было тщетно. Каждый день приносил новые поражения, новые жертвы, новые руины.

В бункерах, глубоко под землей, остатки ученых и инженеров отчаянно искали решение. Они анализировали обломки техники Кси’Арр, пытались взломать их систему связи, найти хоть какую-то уязвимость. Но пришельцы были слишком осторожны, слишком хорошо защищены.