Ещё удар. Килиан сейчас отдал бы всё, лишь бы временно оглохнуть. Вот только он уже услышал слишком многое. Воспользовавшись потасовкой, он попытался уползти дальше к краю теплицы, где было больше листвы, в которой можно спрятаться надёжнее. Но тут его голень обожгло неожиданно сильной болью. Он чуть не прокусил себе губу, сдержав вскрик. Из ноги у него торчал ядовитый шип.

– Запомни, Нейт, – голос Итана снова был спокойным и расчётливым, сквозь полог было видно, что он помог товарищу подняться, – мы люди науки, а не шайка разбойников. И делать всё необходимое – не значит доводить наших мышей до сумасшествия, если только это не часть эксперимента. Тебе известно, что после твоего ухода она воткнула себе в горло мой карандаш, потому что ты, идиот, забыл всё за собой убрать? Когда я пришёл, она ещё была жива, и мне пришлось самому свернуть ей шею. Из милосердия.

– Я не знал, – глухо проговорил Нейтан. – Это… этого больше не повторится, брат.

– Очень надеюсь. Иначе я не посмотрю на то, что ты ценный сотрудник, и брошу тебя в печь к мышиным останкам… Ну кто опять не закрыл теплицу?..

"Как это не закрыл?! Я же закрывал!"

Итан дёрнул края полога и заглянул внутрь. Килиан, успевший-таки доползти до спасительного куста, перестал дышать и начал мысленно молиться Триединому и всем его ликам по отдельности.

– Может, проверить? – Предложил Нейт, с готовностью делая шаг в теплицу.

– Нет необходимости. Если бы здесь кто-то был, я бы это заметил, – эльфу померещилось, что на этих словах дейн улыбнулся. – У нас ещё много дел.

Они вышли из парника, и Итан стянул края полога валявшейся на земле прищепкой. Тихат бы его побрал с этой идиотской способностью замечать такие мелочи!

– На сегодняшней репетиции снова устроишь представление, а? – Преувеличенно бодрым тоном спросил Нейт. Мужчины были уже довольно далеко от теплиц.

– Нет. У меня кончилось вдохновение. Так что поберегу неокрепшую психику наших хористов до следующего года.

Когда звуки их голосов стихли и хлопнули двери научного корпуса, Килиан наконец сделал вдох. От нехватки воздуха в глазах у него уже всё плыло. Он отёр лицо рукавом и дрожащими пальцами выдернул шип. Ногу до колена он не чувствовал. К счастью, в этой же теплице рос цветок, листья которого были действенным противоядием от колючек Третории. Килиан собрался с силами и, подволакивая парализованную ногу, дополз до нужного растения. Оторвал жирный водянистый листик, разжевал, сморщился от тошнотворной горечи. Через минуту дрожь в теле усилилась, и вместе с чувствительностью к голени вернулась ноющая боль.

Какое-то время Килиан ещё посидел на земле, раз за разом прокручивая в голове всё недавно услышанное. Потом не без труда поднялся, отряхнулся и поковылял к выходу из теплицы. Сейчас он думал только о том, что ему всё-таки и правда придётся заглянуть в лазарет, и не просто ради алиби. Растение, которое он сжевал, помимо исцеляющих свойств обладало ещё весьма неприятным побочным действием на желудок.

Трактир "Кислые щи" – заведение с особой репутацией, одно из немногих в столице, где люди вроде Рэя могли чувствовать себя в недосягаемости для закона: городская стража заглядывала сюда крайне редко и, в основном, только за тем, чтобы получить приличную взятку от владельца. Трактир располагался в так называемом Нижнем районе города, где жили преимущественно бедняки и представители не самых престижных профессий. По вечерам в этом небольшом помещении собирался весьма разномастный народ: воры, убийцы, шлюхи, торговцы фитумом1, бродячие артисты…