Видимо, когда орк бросился ко мне, мужчины дали ему подскочить как можно ближе к камере. А затем он врезался в прутья, ведь добыча ускользнула в крепких руках Макса. Александр схватил орка, тот вырывался, и дальше не до сантиментов и джентльменского поведения в отношении человечки: была цель вырубить и нейтрализовать опаснейшего противника, пока он не поубивал всех остальных.

– Ова! – У меня прорезается голос. Зову гномиху, поднимаюсь, шатаясь, и потихоньку направляюсь к лестнице, опираясь о стену.

– Совсем дура?! – слышу я за спиной. – Ты куда собралась?

– Там еще один! Он убьет ее!

Судя по возне сверху, Ова еще жива. Я не могу бросить подругу в беде, хотя и боец из меня никудышный.

– И что ты ему сделаешь? – кричит Макс. Они уже закончили со «своим» орком. Стараюсь не смотреть на месиво, оставшееся от пожирателя. – Иди сюда, выпусти нас!

– У меня нет ключей, – озираюсь по сторонам, – и здесь нигде тоже.

– Да у тебя шпилек полная башка! – ржет Александр.

Ковыляя, возвращаюсь назад. От Стражей точно будет больше толка, чем от меня. Только бы успеть! Я не переживу, если Ова погибнет. Как только умудряется так долго сопротивляться? Она всегда носит короткий меч и не один нож прячет в складках платья. Истинная Хардлейм. Не то что я, бесполезная человечка!

Исаев сверлит меня взглядом. Если бы не слышала тот разговор и не знала бы про спор, подумала бы: переживает, что нанес мне увечья. Впрочем, одно другому не мешает. Я теперь порченый товар, вся синяя, эльфам не сбагрить, по крайней мере, несколько дней.

Вытаскиваю пару заколок из волос и демонстративно протягиваю Александру. Уголок его рта дергается вверх в довольной усмешке.

– Давай быстрее! – говорит ему Макс, поднимая тяжелый замок, и стискивает зубы; на красивом лице от досады ходят желваки.

Он весь грязный, залитый кровью. Александр выглядит куда опрятней и чище. Но даже в таком виде болван-Исаев дерзкий, самоуверенный и привлекательный, что хочется сбить с него спесь, убрать этот, как оказалось, обманчивый флер чести и доблести, открыть миру его истинное лицо лгуна и обманщика.

И второй Страж такой же. Разоблачить их двоих, чтобы не играли роли спасателей и защитников, прикрываясь добродетелью. Интересно, в Обители знают об их похождениях? Или весь Орден напрочь прогнил?

Александр колдует над замком, а время для меня словно останавливается, секунды кажутся вечностью. Порываюсь пойти к Ове, не дожидаясь мужчин.

– Даже не думай! – Макс тянет меня за рукав. И как только заметил, что я навострила лыжи от них? Вроде бы увлеченно наблюдал за собратом.

Тонкая ткань с треском поддается – и я остаюсь без рукава.

– Зашибись! – провожу пальцами по обнаженной коже. – Айн меня прибьет!

– Глаш, – начинает что-то говорить Исаев, но его слова прерывает глухой звук упавшего вниз тела. Отпрыгиваю поближе к решетке и ругаю себя за этот подсознательный порыв спрятаться опять под его крылышком.

– Только не Ова! Только не Ова! – повторяю, закрыв руками лицо.

– Похоже, отбой, – Александр разочарованно ударяет так и не взломанным замком о перекладину. – Твоя гномиха сама пришила орка!

– Эй, человеки! – раздается сверху звонкий голос Вильфа. – Вы всем там целы?

Не успеваю крикнуть в ответ ни слова, потому что меня разворачивают, придавливают к металлу и закрывают рот яростным и безжалостным поцелуем.

4. Глава 3

Жаль, что на мне не джинсы: платье в пол не дает свободы движений, чтобы врезать Максу по самому дорогому. Да и с реакцией у него тоже все в порядке, несмотря на состояние: он разгадывает мой маневр, уворачивается, а потом просовывает через отверстие решетки ногу, не давая мне ни малейшего шанса вновь покуситься на его достоинство. Не прерывая поцелуя, Исаев поднимает меня за талию и усаживает сверху на согнутое колено, как на сиденье. Так ему еще удобнее: можно терзать мои губы, не нагибаясь.