– Хм, – с непонятной интонацией хмыкнул командир гвардии. – Приказ принял, ваше сиятельство. Через полчаса будем на месте.

– Ещё один момент. Если в депо окажутся гвардейцы барона Боровина, постарайтесь не вступать в конфликт. Не ведитесь на провокации. Но в случае нападения разрешаю вести огонь на поражение.

– Так точно, граф.

– До встречи, Богдан Богданович, – я сбросил звонок.

– Сынок, что ты делаешь? – глядя на меня широкими глазами, спросила мать.

– Действую решительно. Леонид Семёнович что-то скрывает, и я хочу узнать, что. Оставайтесь с Людой дома, ладно? – я взял мамину руку и поцеловал. – И хватит уже носить траур, дорогая. Я хочу, чтобы ты снова улыбалась.

Уже не в первый раз за день, оставив Светлану Григорьевну в смятении, я повернул коляску и покатился к выходу. Навстречу мне с вопросительным видом вышел дворецкий.

– Подать машину! – приказал я. – Двух вооружённых охранников со мной. Принести копии документов, связанных с «Красноярским извозом». И мой револьвер.

– Да, ваше сиятельство. Нам готовиться к войне родов? – невозмутимо спросил дворецкий.

– Боровина мы растопчем и без войны, – усмехнулся я.

Автомобиль подали быстро. Я едва успел получить то, что запрашивал: свой револьвер и документы. Гвардейцы помогли мне забраться на заднее сиденье машины, а сами сели спереди. Инвалидное кресло сунули в багажник.

– Как самочувствие, ваше сиятельство? – осведомился водитель, трогая с места.

– Замечательно, – ответил я, раскрывая папку с бумагами.

– Хорошо, что вы в себя пришли. А то, знаете, со всех сторон уже начали кусать. Надо, эт самое, жёсткой рукой! – мужчина рубанул ладонью воздух. – Показать, короче, что Чернобуровы ещё о-го-го! Понимаете, да, про что говорю?

– Понимаю, – кивнул я. – Рад, что ты верен клятве, гвардеец. А теперь следи за дорогой и не отвлекай меня.

– Так точно, ваше сиятельство! – с какой-то даже гордостью ответил водитель и замолчал.

Я погрузился в изучение документов. «Красноярский извоз» был оформлен по всем правилам, зарегистрирован в государственной канцелярии, имел полную опись имущества и список работников. За службой числилось сорок четыре конных экипажа и два автомобиля для элитных клиентов. Машины подавались только на заказ, и по улицам в поисках клиентов не ездили.

Я вдруг обнаружил, что Георгий вполне подкован в местных законах. И тут же вспомнил, что в плане обучения его отец Пётр был очень строг. Он заставлял единственного сына уделять много времени наукам, а также выписывал лучших, по своим возможностям, преподавателей.

С моим «настоящим» отцом, королём Эксвелерда, они были в этом очень похожи.

Поверхностное изучение документов подтвердило, что «Красноярский извоз» юридически чист. А после гибели отца право собственности перешло ко мне. Но пока я находился без сознания, мать имела право подписывать все документы.

И так я плавно перешёл к изучению её договора с Боровиным. Читая текст, я всё больше хмурился и начинал злиться на Светлану Григорьевну. Как она могла такое подписать?! Ладно пятьдесят процентов от прибыли, но всё остальное…

Обслуживание имущества, зарплата служащих, все прочие расходы – за счёт Чернобуровых. Боровин имел право увольнять и назначать сотрудников, а также мог полностью распоряжаться имуществом службы, в том числе продавать без дополнительного согласования. Регулирование цен и зарплат, вся бухгалтерия – под его надзором. И так далее.

По факту мама подарила барону прибыльное дело. А он имел все возможности водить её за нос, и выплачивать столько денег, сколько считал нужным. Конечно, организовать проверку никто не мешал, но сомневаюсь, что мать занялась бы этим.