Он нахлынувших лавовым потоком воспоминаний нестерпимо разболелась голова. Она обессиленно опустилась на кровать и стиснула руками голову, яростно массируя виски, словно пытаясь выдавить боль из черепной коробки, но та лишь сильнее впивалась когтями в раскаленный мозг, грозя взорвать его. Она закрыла глаза, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, пытаясь отогнать новые воспоминания, но они словно призрачные тени крались в ночи, отравленными струями наполняя ее сознание и принося новую порцию страданий.
На этот раз воспоминания перенесли ее в один из теплых солнечных дней приближающегося лета. Она сидела в утопающей в ласкающем солнечном светом просторной аудитории, глядя в широкое до пола окно и беспричинно улыбаясь. На ней была длинная, в пол черная туника, скрывающая под собой стройную фигуру. На голове черных хиджаб, а во взгляде умиротворение. На душе было хорошо и спокойно. Мысленно она вспоминала последнюю встречу с Миром и по телу растекалось блаженное тепло. Ее тело жаждало его прикосновений, ласк, объятий. Она считала дни до новой встречи, представляя, что скажет ему, когда они останутся наедине.
Преподаватель что-то говорила за кафедрой, то и дело показывая указкой на доску. Смысл слов ускользал от нее, но она заранее подготовила конспект по теме, чтобы предоставить его преподавателю в конце занятия. Тоненькая красная папка лежала перед ней на столе, но она в нее так ни разу не заглянула, надеясь,– что ее не будут спрашивать.
– Посмотрим, что вы усвоили из прошлого занятия. Кто хочет рассказать нам классификацию морфологических методов?
Услышала она голос преподавателя, вернувший ее в реальность.
Все молчали, надеясь, что спросят не его. Преподаватель прошлась по аудитории, ловко лавируя между партами и скользя взглядом по лицам студентов, словно коршун, высматривающий добычу. Наконец, она поравнялась с ней и мельком скользнув по ее лицу, злорадно улыбнулась.
– Мадина, почему бы тебе не ответить на этот вопрос. Тебя не было на прошлой лекции, но я надеюсь ты подготовилась.
Она вздрогнула и подняла глаза, полные тщетной надежды что преподаватель вдруг передумает и спросит кого-нибудь другого. Но наткнувшись на холодную, как гранит улыбку, поняла, что пощады не будет.