Она так близко, что можно провести пальцем по ее чувственным губам. Мужчине так хотелось вновь познать вкус ее поцелуя. Сжать ее хрупкое тело в своих объятьях – пусть вырывается и сердится. Главное сделать ее своей.

Жгучее желание обладать этой девушкой не покидало его с самого первого дня их знакомства. Хотя Герман бы никогда не подумал, что ему понравится такой типаж. Слишком худенькая, слишком застенчивая, слишком странная. Он не понимал в чем ее странность, но ощущал ее на всех уровнях. Его непреодолимо тянуло к ней. Тянуло как мужчину. Ему хотелось защитить ее от всего на свете, хотя ради своей выгоды он подвергает ее такой опасности.

Он машинально протянул руку к ее волосам. Хотелось провести по ним, ощутить их мягкость. А еще безумно хотелось почувствовать, как они коснутся его груди, его тела. Хотелось стянуть их в тугой хвост и открыть ей мир страсти и наслаждения.

Но ведь она испугается. И даже ее страх не остановил бы его, если бы не зависимость от этой девушки в данный момент. Сначала он должен вернуть способности! А ее он не упустит! Главное, чтобы сейчас с ней ничего не случилось.

Герман не сомневался, что у нее получиться. Но вместе с этим, он испытывал чувство вины перед ней.

Герману не хотелось нагружать девушку лишней теорией, особенно сейчас, когда каждый день на счету. Но, пренебрегая этой информацией, он утаивал и другую: кроющуюся опасность. Никто, даже самый опытный сновидец не знает насколько могут быть опасны осознанные сны, при этом все знают, что из сна можно не вернуться.

В данную минуту он рисковал, но у него не было другого выхода. Волнение заставляло его нервно сжимать челюсть и играть желваками. Ведь есть еще одно «но». Осознанные сны – мощнейший наркотик. После них реальная жизнь кажется серой и пресной. Из снов не хочется возвращаться. И эта девочка тоже не захочет. А когда она познакомится с Виктором, и он найдет применение ее таланам… Назад дороги не будет. Только если уберечь ее от дружбы с Северовым. Встреча и так состоится. И очень скоро. Но Герман не должен допустить их сотрудничества.

Прибор, фиксирующий сердечный ритм, начал пищать, оповещая об учащении пульса, и Герман увидел испуганные зеленые глаза, устремленные прямо на него. Он тут же отпрянул.

– Извини, я задумался, – оправдывался он, выждав пока девушка снимет наушники. – Не подумай ничего лишнего. Ты заснула в таком положении, что я не видел твоих глаз и не смог бы поймать сигнал.

– У меня получилось? – осторожно спросила она.

– Сейчас выясним, – Герман помог снять датчики и повесил их на место.

– Все было как-то не так, – говорила она, смущенно отодвигаясь от мужчины. – Одновременно проще и сложнее. В обычных снах я не думаю. Просто все идет как идет, а здесь…

– Ну да, – отвечал он. – Дневные сны почти полностью контролируются разумом и поэтому не такие сложные в оформлении. Обычно с них и начинают. Так, что насчет книги?

– Не думаю, что я справилась.

– Какое название у книги? – медленно разделяя каждое слово спросил Герман, улыбаясь ее неуверенности.

– Анна Каренина? – девушка зажмурилась, словно ожидая нагоняя.

– Цвет, толщина? – Герман забавлялся ее реакцией.

– Темно-зеленая. Толстая. Страницы желтые. Надпись золотая с узорчиком, – выпалила она.

– Иди проверь, – мужчина кивнул в сторону шкафа. Пока девушка шла к своей цели, Герман невольно засмотрелся на ее ножки в плотных колготках и короткой юбочке.

Она скованно открыла дверцу, очевидно чувствуя, что ее разглядывают, и вытащила нужную книгу. На несколько секунд она застыла с чуть приоткрытыми губами, не веря в результат.