– Катерина! Выходи!

Так по-взрослому мог её звать только вредный сосед, Сергей Никодимович, постоянно поучавший всех направо и налево, за что и получил прозвище «Нудиныч». Он и всех пацанов называл полным именем. «Для солидности», как любил подшучивать деда.

Катя тут же недовольно поджала губы и вышла к калитке. Сосед стоял с телеграммой в одной руке. Второй, он по привычке, приглаживал на бок длинный вихор волос, что прикрывал его лысину. Но ветер с моря, постоянно приподнимал этот вихор, и со стороны выглядело так, словно открывается крышка люка на голове. На лице соседа блуждала хитрая улыбочка, которую взрослые, часто называли сальной.

– Где ж тебя носит, Катерина? – наигранно весело спросил он. – Почтальон стучался минут пять в вашу калитку. Благо, я вышел и уговорил его отдать депешу. Ну? Пляши! – воскликнул он и затряс телеграммой перед самым носом девочки.

Катя сурово посмотрела на кривляние соседа, быстро открыла калитку и резко вырвала листок из его рук.

– Спасибо большое, Сергей Никодимович, – сквозь зубы процедила она, и захлопнула калитку.

– Вот нахалка! Что бы я, еще хоть раз… – послышались удаляющиеся возгласы соседа.

А Катя смотрела на телеграмму и не понимала, что в ней написано. Потому что страшная мысль в голове звонила во все колокола и требовала немедленно всё выяснить.

Она снова рванула калитку и окликнула соседа:

– Сергей Никодимович! Простите меня, пожалуйста, я не хотела Вас обидеть, но тут что-то странное происходит, – подбежала, тараторя на ходу, Катя. – Как это, почтальон стучал пять минут? Я же дома была и вот только что выходила вот сюда, на улицу и…

Она обернулась, указывая рукой, и замерла – улица посёлка была полна народу! Детвора вовсю сновала в пыли, с криками и возней; какая-то бабуля катила тачку с навозом, и торчащими в нем вилами, по пути ругаясь, со спешившими за ней, двумя старушками; несколько женщин вдалеке, поднимались с сумками из магазина, и над чем-то громко смеялись, а в самом конце улицы на сине-жёлтом мотоцикле с коляской, ехал милицейский старшина и весело перекрикивался с двумя мужчинами в рыбацких робах; совсем недалеко Катя увидела подходящую знакомую компанию мальчишек, почти все одетые в тельняшки, и один из них приветливо помахал Кате радиоприёмником «Спидола».

Катя в полном недоумении смотрела на всю эту картину и не понимала – что происходит?! Она же отчетливо помнила, что всего пару минут назад улица была совершенно пуста!

Сосед что-то укоризненно выговаривал девочке, нервно дергаясь своим щуплым телом, и двигался к своему дому, а Катя медленно шла за ним и таращилась по сторонам и не веря своим глазам.

Наконец она посмотрела на соседа и, перебивая его суровые наставления, громко спросила:

– Сергей Никодимович, а Вы не видели тут мужчину в белой морской форме, без нашивок и погон?

Сосед слегка опешил, что его так бесцеремонно прервали, и раздраженно бросил в ответ:

– Не было тут таких. А почтальон твой минут пять, как ушел. Ты же – просто нахалка, и твоему деду Петровичу надо срочно взяться за твоё воспитание!

Сергей Никодимович открыл свою калитку, и, громко хлопнув ею, скрылся.

«Как же так? – продолжала удивляться Катя. – Я ведь не могла заснуть на полчаса? Я что, во времени провалилась что ли?»

Но долго удивляться ей не пришлось, потому что сзади раздался веселый возглас:

– Катька! Чё эт ты с Нудинычем ругаешься?

Она обернулась и увидела Димку, с загипсованной рукой на перевязке.

– Ничего я не ругалась, – сурово сдвинув брови, ответила Катя, и отодвинув мальчика рукой, пошла к себе в дом.

Там на ступеньках крыльца уже вовсю рассаживалась почти вся их компания. Конопатый Васька включил погромче приёмник, пританцовывая твист под звучащую песенку «Королева красоты» и весело подмигивая подошедшей Кате. Не было только Сеньки.