– Я в туалет хочу, – объявил один из последней тройки пацанов.

– Ну так иди, – ответил староста и вышел из комнаты.

Парнишка последовал за ним.

– А в интернате мы все спим в одной большой комнате, – признался мальчик, идя след в след за старостой и глядя ему в спину.

Студент сначала остановился, потом оглянулся и удивленно посмотрел на подопечного:

– Вам же всем по пятнадцать, верно?

– Да.

– Очень странно, что вы все спите в одной комнате, в вашем-то возрасте. Будь вам всем по пять лет – было бы понятно. А так… – молодой человек вновь пошёл вперёд, а пацан следом.

– А почему наши двери на ночь закрываются? – вновь спросил подросток.

– Элеонора Викторовна очень боится, чтобы ничего такого не случилось, – ответил староста намёком и вновь пошёл вперед.

– Да, ладно, – проворчал пацан в ответ, – они всё рано все завхозу дают…

Студент резко развернулся, и, слегка пригнувшись, столкнулся со следовавшим за ним парнем нос к носу. И тут тот понял, что сболтнул лишнего.

Староста покраснел, парнишка побледнел.

– Только, пожалуйста, не говорите никому, – тихо запричитал мальчик, – директриса меня со свету сживёт. Она меня на две недели в карцер упечёт, на хлеб и воду, я оттуда живым не выйду.

– Так, пошли, – сказал студент и, взяв парня за руку, и, протащив через почти всё здание, вывел во двор. Напрочь забыв о том, что парнишка хочет в уборную. Там, под сенью огромного, раскидистого дерева с толстенным стволом и усадил за пластиковый стол.

Мальчик чуть не плакал.

– Она меня со свету живёт, – тихо повторил он, – Завхоз её муж.

– Рассказывай, – велел староста, – я сделаю всё, чтобы никто не узнал, что это именно ты рассказал.

И он всё рассказал.

Староста слушал молча.

У него сначала похолодело сердце, а потом появилась злость и эта злость зачесала молодому человеку кулаки. Он сцепил челюсти и, сжал кулаки под столом.

А мальчик тихо рассказывал: директриса поставила это на поток: девочки «должны отрабатывать свой хлеб» – так директриса говорит девчонкам, достигшим 12-ти лет. Клиенты приходят после 9-ти вечера. Несговорчивые получают карцер – комнатку без окон, со шконкой без постельных принадлежностей на хлеб и воду. Находиться там очень тяжело, но хуже всего зимой – там нет отопления. Не многие могут осмелиться артачиться. А вот завхозу платить не приходится – так как это вотчина его жены. А девчонкам? А от них не убудет… Директриса так и говорит: «От моря не убудет, если собака из него полакает». Правда хрустики исправно в карман кладёт. И ещё на девчонках по разному «отыгрывается», говорит: «Сучка не захочет – кабель не вскочит».

– Тебя как звать-то? – спросил студент, когда подросток окончил свой рассказ.

– Кеша, – ответил тот, – А Вас как?

– А меня зовут Андрей. Ладно, пошли пока нас не потеряли.

Подростки сходились в общую комнату. Теперь предстояла процедура знакомства и ознакомление с распорядком дня. Андрей уже был готов к тому, что «граждане отдыхающие» начнут громко протестовать против подъёма в 6-00. Но эти подопечные его удивили. Эту новость, которая и его самого не радовала … поначалу, подростки восприняли молча.

– Итак, придётся нам вставать рано поутру. За дворцом находится база отдыха для богатых. Викторовна смогла выбить для вас право посещать бассейн, чтобы те, кто не умеют плавать – научились, но пускают только тогда, когда постояльцы спят. Ещё здесь неподалёку есть конный завод, и Викторовна выбила для вас право посещения. В 6- 15 завтрак, потом в бассейн и на конный завод. В 12-00 обед, потом обеденный сон 2 часа – прямо как в детском садике, потом речка, но только для тех – кто умеет плавать, кто не умеет – будет на берегу париться. Вечером кино. Потом свободное время и отбой. И да: здесь есть библиотека, и каждый, кто успеет прочесть книгу за неделю – получит в воскресенье шоколадку.