– Ведьма! – промелькнуло у него в голове, прежде чем мысли смешались вновь.

Чёрная Гронья расправив крылья, нервно перебирала когтями край своего гнезда. Трое птенцов мирно спали, укрывшись тёплым пухом, один, только что вернувшийся, нетерпеливо смотрел на неё. Пятый же бился в голодном припадке и слабо открывал рот.

Гронья протянула червяка в клюве лежащему птенцу.

«Возьми его, возьми. В тебе почти не осталось воли жить».

Птенец отвернулся, не прекращая пищать.

Большая ворона недовольно зацарапала кромку гнезда.

«Ты сможешь выжить!»

Тот злобно посмотрел в ответ.

Ворона погладила его крылом, приблизила к себе, обняла.

«Мальчик, пожалуйста».

«Нет!»

«Почему?»

«Я лучше умру, чем приму помощь от ведьмы!»

«Глупец! Ты уже умираешь!»

«Оставьте меня! Я не буду!»

«Что для тебя дороже – твоя жизнь или твои убеждения?»

Птенец раскрыл глаза и посмотрел на ворону, склонившуюся над ним. В её недовольном взгляде он разглядел испуг.

«Тётя так боялась опоздать! Она послала меня вперёд, чтобы я вытащил тебя из твоего кошмара!»

«Эгиль, зачем…»

«Ты ненамного старше меня! Почему ты решил, что тебе можно вот так умереть? Когда ты уже почти выбрался? Я до последнего верил, что меня спасут! Не смей трусить и сдаваться, когда спасение уже близко!»

Лежащий птенец вновь посмотрел на ворону. Та чуть приподняла его голову и осторожно наклонилась к нему.

«Не для того, моя дочь тебя нашла, чтобы ты вот так по глупости своей умер. Корина будет плакать, если ты умрёшь».

«Вы ведьма…»

«И я спасаю тебе жизнь».

Чёрная ворона вложила жирного червяка в раскрытый клювик умирающего от голода птенца. Мир снова померк.

Где-то вдалеке раздался крик петуха. Ксавье застонал и открыл глаза. Жара больше не было, тело не горело, но хотелось пить и есть.

– Это был сон, о, Господи, – неслышно прошептал он и повернул голову. Гронья мешала что-то в котелке, раздавался запах рыбной похлёбки и свежего ячменя.

Ксавье зажмурился и наморщил лоб. В его памяти всплыли образы. Действительно ли это был сон? Или реальность? Эта женщина и правда ведьма? А её дочь?

«Ведьма спасла послушника церкви. Почему?»

– Проснулся? Хорошо, – проворчала ведьма, оборачиваясь через плечо. – Я возьму тебя под своё крылышко, пока не восстановишься.

Ксавье хотел было возразить, но передумал.

– Я должен был умереть, – тихо сказал он, стараясь не напрягать горло. – Почему вы спасли меня?

– Я боялась опоздать на этот раз, – ответила женщина, не оборачиваясь. – Тебе просто повезло, что сильнее проповедей прислужников церкви, я не терплю смерти невиновных людей.

Ксавье поправил деревянный крест у себя на шее и заметил лиру, лежащую на второй лежанке.

– То, что мне сказал Эгиль, это правда?

– Мертвецы не лгут, – отрезала Гронья.

– А, проснулся! – знакомый голос заставил Ксавье обернуться. – А я тебе клюквы принесла!

На пороге землянки стояла Корина с небольшой миской в руках, в которой краснели мелкие сушёные ягоды. Юноша сам не заметил, как улыбнулся ей.

– Давай-ка сил набирайся и на ноги вставай. Я тебя травничеству научу! Доктор, который не может отличать ядовитых растений от лекарственных – так себе доктор!

– Хорошо, – кивнул Ксавье, обречённо поднимая взгляд. – Если это научит меня помогать людям, а не потому, что я хочу изучать ведовство.

Корина захохотала и дала ему в руки миску.

– Насчёт чумы не волнуйся, – девушка заметила на лице юноши испуг, и чуть улыбнулась. – К Вен-Либре она не подойдёт, пока здесь я и мама. Чёрная Гронья страшнее Чёрной смерти. И, кстати – не надевай больше жиппон под кожаный плащ – заморишься.

– Верно, дочь… Парень, а ну-ка, надевай камизу и брэ, нечего тебе голышом валяться, – хмыкнула Гронья, продолжая мешать похлёбку. – Дочь, ты их уже постирала?