Козимо вспомнил о Пьеретте, втянул брата в комнату и плотно закрыл дверь.

– Это ты сказал отцу о Пьеретте?

Лоренцо замотал головой:

– Не, не я. Это ее сестрица болтает, полгорода уже наслышаны, что сын Медичи втрескался и собирается жениться. Я тебе говорил, что отец не позволит. Ох, чует мое сердце, что жениться придется мне.

– На ком? – обомлел Козимо.

Лоренцо не по годам развит физически и весьма любвеобилен. Ему четырнадцатый, но выглядит младший брат Козимо на все восемнадцать, и любовный опыт у юнца такой, какой не всякий взрослый имеет. Но жениться…

– На твоей Пьеретте. Если один сын Медичи обещал жениться, значит, другому придется выполнять обещание, – притворно вздохнул Лоренцо и прошелся по небольшой комнате, кривляясь.

– Ты на Пьеретте?

– А что, не гожусь? Или ты ревнуешь? Знаешь, Козимо, она хорошая девчонка, но только чтобы переспать. Тебе в жены не годится.

– А кто годится мне в жены? – Что сегодня за день? То отец ведет речи, которых от него никто не ждал, то Лоренцо вон умничает… – И я ничего не обещал. А ты говоришь совсем как отец.

– Надо же… Это случайно получилось, клянусь. Но отец действительно не позволит тебе жениться на этой девчонке. У него другие планы. Если ты не обещал, это хорошо, не придется мне жертвовать собой.

Не сдержавшись, Козимо швырнул в брата тем, что подвернулось под руку, а подвернулся небольшой ящичек для камешков от счетов. Самих камешков в нем не было, но все равно увесистый. Лоренцо увернулся, однако угол, видно, задел плечо.

– Сумасшедший! Убьешь ведь, – потирая ушибленное место, возмутился младший брат.

– Иногда мне кажется, что ты старше меня, – задумчиво произнес Козимо.

Лоренцо молча уставился на брата, чуть подумал и кивнул:

– В этом да, а в делах ты старше отца.

– В каких делах?

– Банковских. Отец прав, Козимо, ты прирожденный банкир, и этого тебе не избежать.

– Что бы ты понимал! Кроме как под юбки заглядывать, ничего другого знать не хочешь.

Эта тирада вырвалась у Козимо невольно, его действительно раздражала привычка Лоренцо во всем искать любовную выгоду в ущерб учебе.

Видя, что рука брата снова ищет что потяжелей, Лоренцо предпочел ретироваться:

– Ладно, ладно… я пошел. Если на Пьеретте необязательно вместо тебя жениться, то я, пожалуй, пересплю с Марией.

– Вот дурак! – беззлобно выругался Козимо вслед неугомонному братцу.

Джованни понимал, что никакими нравоучениями влюбленность сына не задушишь, надо действовать по-своему, то есть хитрей. Банкир решил применить самое действенное средство – золото.

Кроме того, у Джованни на старшего сына были свои виды, а для этого Козимо требовалось выбросить из головы не только Пьеретту, но и дом, где ее увидел.

Совсем недавно Флоренция присоединила к себе Пизу, вернее, просто купила эту территорию. Но в Пизе потребовали гарантий своей безопасности, а в качестве залога хотя бы на время двадцать молодых людей из состоятельных семей Флоренции.

Заложники…

Но когда вместе со Строцци, Альбицци, Уццано назвали и имя Козимо Медичи, Джованни почувствовал себя польщенным. Его самого уже несколько раз избирали в Синьорию, потом доверили быть в числе выборщиков на конкурсе, теперь вот Козимо должен ехать в Пизу… Конечно, должен, у отца и сомнений не возникало на этот счет.

Потому, услышав слух о намерении старшего сына жениться на простолюдинке, Джованни так взъярился. Он решил разобраться со всем сам, а еще убедить Никколи, чтобы тот не мешал банковскому будущему Козимо.

Сказано – сделано, Джованни де Медичи не из тех, кто бросает задумки на полпути.

– Пьеретта, я понимаю, что тебе хочется стать женой Козимо Медичи. Ты достаточно наслышана о состоятельности моего сына и моем состоянии тоже.