– Откуда ты знаешь, куда они идут, если их не видно? – спросила она, стараясь не показывать, что ей тяжело дышать.

Ближе к концу поезда Джона замедлил бег. Они были уже далеко от загрузочного бункера, от жуткого грохота руды, падающей в металлические вагоны.

– Понимаешь, я знаю, куда они точно не идут. Они не пошли на север и не стали пересекать пути, чтобы направиться на юг. На западе есть только депо, где ремонтируют поезда. Нужно добраться туда первыми, и все.

Выглянув из-за последнего вагона, он метнулся к одному из невысоких конторских зданий в конце путей. Аня последовала за ним – ей не оставалось ничего другого. Обогнув здания, они снова свернули на север, к депо. Через его широкие ворота выезжали несколько поездов одновременно, внутри ожидали обслуживания локомотивы. Возле одного из пролетов курили несколько мужчин. Джона повел Аню в ближайший пролет – не спеша, будто они никем не интересовались и никто не интересовался ими. Ни один человек не взглянул в их сторону. Посмотрев вдоль путей, Аня увидела отца и тех двоих мужчин: они приближались к депо. Ребята скользнули в тень.

– Как это у тебя получилось? – спросила она. – Те мужики даже не посмотрели в нашу сторону.

Джона пожал плечами:

– Меня никто не замечает. Такой у меня дар. Это ведь твой отец? Тот, высокий?

– Угу. А тех двоих я раньше не видела. И что дальше? Куда, по-твоему, они идут?

Затаившись в тени, они наблюдали за тем, как все трое входят через другие ворота в просторный ангар. Из открытой двери на противоположной стороне сочился свет. Мужчины направились прямо к ней.

– Похоже, они просто проходят насквозь, – предположил Джона. – Но на той стороне вообще ничего нет.

– Там мост, – заметила Аня. – Может, они собрались пересечь ущелье?

Джона показал на служебную дверь в дальнем конце ангара. На ней висела табличка: «Не открывать! Работает сигнализация».

– Электричества сейчас ведь нет? – сказал Джона.

– Давай, – кивнула Аня.

Оба напряглись, когда он попробовал открыть дверь. Та подалась, сигнализация не сработала. Они выскользнули с подветренной стороны здания на широкое открытое пространство перед уходившим вниз краем ущелья, из которого добывали руду. Стояла зловещая тишина – ни осколков в воздухе, ни гудения магнитов, ни взрывов. Мост, который вел к задней стене депо, был поднят с обоих концов, посреди него зияла пустота. Спрятавшись за серой трансформаторной будкой, Джона и Аня увидели, как мужчины идут к будке охраны на ближайшем к ним конце моста.

– Похоже, им на ту сторону, – сказал Джона. – Нам туда никак не попасть. Но по крайней мере, теперь ты знаешь, что он отправился на западные рудники.

– Мой отец не горняк, – ответила Аня. – Что это за здание на той стороне ущелья?

Она показала на невысокое строение, почти сливавшееся с утесами.

– Думаю, часть депо, где хранят вагонетки для руды и землеройные машины. Никогда там не был. Вообще не бывал на другой стороне.

– Что ж, ладно. Спасибо за помощь.

Аня двинулась вдоль стены здания на юг, удаляясь от моста.

– Куда ты? – спросил Джона.

– На другую сторону, – ответила она.

Закинув на спину рюкзак, Аня поспешила к складу руды. Оглядываться она не стала, зная, что Джона последует за ней.

– Ты что, с ума сошла? – спросил Джона.

Аня принялась взбираться по служебной лестнице двенадцатой опоры канатной дороги для вагонеток – последней опоры на восточной стороне ущелья. Она была шире остальных, и от нее тянулось больше толстых тросов. Над ущельем по-прежнему двигались вагонетки. Империя выжимала последнее из Эйджила, хотя добыча руды прекратилась.