Как в середине восьмидесятых болельщики в СССР с трудом могли понять, что за вратарь такой – Станислав Черчесов, так и мы в начале лета 2018-го не признавали свою сборную. Страх быть оплеванными довел до того, что все боялись Саудовскую Аравию, вступая в безнадежные дискуссии об ее уровне. Одни говорили, что это команда, «сделавшая в последнее время стремительный прогресс», другие требовали прекратить и отправляли саудитов «во двор». Сам я провел шесть часов за рулем для того, чтобы увидеть первого соперника по группе вживую – команда Хуана Антонио Пицци играла важный контрольный матч с Италией в Санкт-Галлене, относительно недалеко от Нойштифта, где сборная готовилась к турниру. Итогом экскурсии по бесчисленным тоннелям стало то, что я остался между полярными мнениями. Саудовская Аравия старалась, Италия лишь привыкала к тому, что теперь у нее новый тренер – Роберто Манчини. Саудовская Аравия караулила шанс, наступая на горло навязанной «принцами» песне об обязательном красивом футболе, Италия лениво подбирала шансы, которые соперник ей дарил. При этом подопечные Пицци знали, что делать с мячом при отборе, на который были постоянно нацелены. И все же сделать однозначный вывод – не умеют они или притворяются – было сложно. Что усиливало неизвестность. Своей сборной не знаем. Соперника не раскусить. Страшно.

Для того, чтобы все же познакомиться со своей командой, оставались контрольная игра с Австрией в Инсбруке и домашняя с Турцией. Но по их итогам неоднозначность только усилилась, Саудовская Аравия стала еще опаснее, негатив было уже не остановить. Хотя за два года до этого с чехами и даже в 2008-м, когда кое-как победили сербов в Бургхаузене, мы точно так же не понимали ничего. Исключением был 2012-й, когда казалось, что у нас суперсборная, после того, как та лихо сработала на публику, победив в Цюрихе Италию. Но, видимо, кто-то что-то не рассчитал, и команда встала к концу группового турнира, который начала разгромом Чехии 4:1. А может, и не рассчитывал никто и ничего вовсе.

После матча с Австрией (0:1), в котором сборная России создала ровно один голевой момент, у меня был только один вопрос к Черчесову: почему вы каждый день не рассказываете нам о нагрузках, как это было два года назад, когда каждый игрок выходил в микст-зону с этим словом на лбу? Но тренер сам высказался на эту тему:

– Да, свежести нам тоже не хватило, но алиби для себя не ищем.

При этом Черчесов выглядел недовольным, даже каким-то чересчур естественным. Да, все, кто в здравом уме, считались с тем, что матч с австрийцами станет скорее обозначением намерений, но неточностей было слишком уж много. И если прессинг и переход в атаку («пресинг унд умшальтшпиль» – те самые немецкие слова, с которыми каждое утро просыпался играющий тренер «Виктории» (Бакнагг) Ральф Рангник) фрагментарно получались, то продолжения в последней трети мы практически не видели. Без четкости взаимодействия в средней линии и доставки мяча нападающим создавалось ощущение, что сборная России собирается забивать мяч в ворота катящимся вагоном, без помощи ног.

Как назло, на матч зашел еще и Жозе Моуринью. Да-да, судя по тому, как скромно он сидел на своем рядочке, согнувшись почти буквой «г», складывалось ощущение, что он именно «зашел». Пошел слух, что он просматривает Головина и Смолова. Но если Александр и Федор и знали о присутствии Моуринью, то сделать с этим ничего не могли – нагрузки действительно были слишком ощутимыми, чтобы раскрыться перед наблюдателем хотя бы на восемьдесят процентов. И Моуринью сам наверняка понимал, что такое национальная сборная за две недели до начала большого турнира. Поэтому и смотрел готовящегося к отпуску нападающего Арнаутовича.