За преступлением в Илинге крылось, значит, больше, чем он предполагал. Вода оказывалась глубже, чем он думал. Теперь больше, чем когда-либо, нужно узнать, где он находится.

Что, собственно, выболтала миссис Спеддинг? Не так уже много. Но это немногое было крайне ценной информацией. Во-первых, она назвала церковь в Бруки. Ясно и определенно. Правда, церковь могла находиться от деревни в нескольких милях: все-таки это было нечто точное, положительное. Во-вторых, старуха произнесла два или три неизвестных слова, очевидно, на местном диалекте. Кинлох запомнил их… О смысле их он догадывался, но раньше никогда не слышал. Профессиональный сыщик, однако, мгновенно определил бы по ним местность. Кинлох не имел намерения обращаться к сыщикам, но решил слова запомнить.

После этого в течение нескольких дней не было ничего нового. Вечное наблюдение со стороны женщины действовало на нервы. Она следила за каждым его движением. Однажды она вдруг сказала:

– Ну, узнали что-нибудь?

Впервые она открыто призналась в борьбе, ведшейся между ними. Судя по тону, она считала его потерпевшим поражение. Она говорила даже как будто со снисходительным сожалением, как с неразумным ребенком.

– Не много, – ответил он.

– Просто ничего!

Она явно чувствовала себя госпожой положения.

– Только то, что вы моложе, чем я думал, да еще, что вы, оказывается, красавица.

– Вы этого не ожидали? – рассмеялась она.

Кинлох заметил с угрюмой усмешкой:

– К женской красоте, как вы, вероятно, уже догадались, я малочувствителен. Головы мне вашими прекрасными глазами вы не вскружите.

Это было сказано, чтобы скрыть смущение. Он отлично знал, что она не собиралась кружить ему голову. Она вообще не считалась с ним. Он не признавал поражения, но испытывал досаду. Встав из-за стола, он вышел из комнаты. Сидя на кровати и кусая губы, он вновь долго обдумывал положение. Она издевалась над ним. Какая самоуверенность? Можно подумать, что она, правда, держит его в кулаке. Ладно, он подождет, пока… Внезапная мысль пришла в голову с такой силой и ясностью, что Кинлох вскочил с кровати. Его осенил гениальный план!

Вечером, спустив шторы на окнах, они сидели в креслах перед камином. Сильный холодный ветер шумел в саду. Даже если бы кто-нибудь бродил под окнами, то не мог слышать их голосов.

– Я думаю о том, какой у меня должен быть ужасный вид, – сказал Кинлох после молчания.

– Вас никто не видит, кроме меня.

– Дело не в том, что мне неловко. Но не думаете ли вы, что будет опасно, если кто-нибудь застанет меня в таком виде?

– Опасно?

– Оборванец в вашем доме…

– Вас никто не увидит.

– Это может выйти случайно. Нельзя ручаться. Во всяком случае, это риск, которого следует избежать. Вы могли бы достать мне новую одежду.

Он почувствовал на себе недоуменный взгляд, когда в руках его зашуршала пятерка, полученная от человека в меховой шубе.

– В ближайшем большом городе вы найдете для меня приличный костюм. Надеюсь, это не далеко?

– Нет, не очень далеко, – ответила она уклончиво. – Я могу завтра съездить в автомобиле после того, как миссис Спеддинг сделает уборку.

Она, кажется, обрадовалась, что он подумал об опасности, мысль о которой не приходила ей в голову. Кинлох помог снять мерку при помощи шпагата.

Его ждало разочарование. Уехав на следующий день после полудня, она вернулась без костюма. Магазины закрылись слишком рано в неизвестном городе, она опоздала.

– Вы не знали? – спросил он с упреком.

– Нет, обычно магазины закрываются по средам, а сегодня четверг.

Кинлох тотчас примирился с неудачей. Он получил новое ценное сведение. Сопоставив разные факты, он пришел к заключению, что деревня находилась недалеко от морского берега, в десяти или двенадцати милях (судя по времени, сколько длилась ее поездка) от города, где магазины закрываются по четвергам.