Социологический взгляд на ощущения панорамно представлен в журнале «Ощущения и общество» (The Senses and society), регулярно выходящем в Великобритании с 2006 г.

Активно развивается направление, именуемое «сенсорным музееведением», суть которого заключается в создании особой музейной среды, воздействующей на сенсориум своего посетителя и позволяющей добиться его вчувствования, вдействования в музейную экспозицию, в первую очередь посредством «тактильного участия» («tactile engagement») [Howes, 2014, p. 260].

Перцептивная проблематика все более и более активно осваивается лингвистами, как изучающими отдельные «сенсибилии» (Б. Рассел), так и предпринимающими попытки создания системной модели человеческого сенсориума [Харченко, 2012; Нагорная, 2014].

Совершенно очевидно, что ни одно из вышеуказанных направлений, несмотря на их четко позиционируемую дисциплинарную принадлежность, не является независимым и самостоятельным. Эти направления тесно переплетаются между собой, заимствуя друг у друга идеи, подходы, методы и терминологический аппарат. Такой синтез, пусть и не всегда формально признаваемый, естествен, поскольку столь сложное и многоаспектное явление, как перцепция, не может эффективно изучаться посредством одной-единственной «концептуальной линзы», а требует сложной, многоступенчатой «концептуальной оптики», обеспечивающей возможность варьирования угла зрения, приближения анализируемого объекта либо, напротив, удаления его с целью получения более широкой перспективы, членения его на бесконечно малые фрагменты либо рассмотрения «крупным планом».

В условиях такого широкого междисциплинарного диалога естественным образом возникает вопрос о том, какая из существующих наук способна выступить в качестве интегрирующего, обобщающего начала, связующего воедино все многообразные штудии и позволяющего создать новую трансдисциплинарную область.

Есть основания полагать, что наиболее успешно с этой задачей может справиться лингвистика, поскольку именно словесная репрезентация ощущения позволяет нам изучать и анализировать перцептивные процессы как в синхронической, так и в диахронической перспективе. Так или иначе, это понимание пронизывает все существующие работы по перцепции. Известнейший труд М. Мерло-Понти «Феноменология восприятия» открывается вопросом о том, что есть ощущение, ответ на который философ ищет в языке («Мы находим в языке понятие ощущения» [Мерло-Понти, 1999, p. 25]). К. Геуртс недвусмысленно заявляет о том, что «понимание значительного количества наших ощущений зависит от языка, который мы используем» [Geurts, 2003, p. 3]. О принципиальной важности языковой составляющей пишут все исследователи, занимающиеся изучением болевых ощущений [Biro, 2010; Bourke, 2014]. Именно языковые, словесные репрезентации предоставляют нам доступ к тем структурам массового сознания, в которых фиксируются результаты перцептивного опыта, и позволяют нам сравнивать сенсориумы разных культур в разные исторические периоды. Язык дает нам ключ к тому понимаю перцептивных процессов, которое стихийно складывается в той или иной культуре, к исконному, «народному» пониманию сенсориума, анализ которого позволит пересмотреть и дополнить существующие научные концепции ощущений. Приведем лишь несколько примеров. Так, носители английского языка обозначают понятия «ощущение» и «смысл» одним и тем же словом («sense»). Это историческое совпадение может быть интерпретировано как исконное понимание того, что смысл происходящего обретается лишь в процессе чувственного его восприятия, а не интеллектуальной обработки. И для русско-, и для англоговорящих «прийти в чувство» («come to one’s senses») означает обретение способности логически мыслить. По-видимому, для наивного сознания связь телесно-чувственного с мышлением никогда не вызывала сомнения, в отличие от сознания научного. По этой же причине, по-видимому, перцептивная лексика часто развивает эпистемические смыслы, используясь для обозначения мыслительных процедур («я не