Напрасно Вид носился с идеями колонизации северных равнин континента; его энтузиазма никто не разделял. С точки зрения наличия ценных ресурсов и новых возможностей для промышленности вновь открытые территории были бесполезны, а пригодных для сельского хозяйства земель и в Периконе имелось более чем достаточно. Эмилъен, однако, не сдавался и без устали обивал пороги чиновников и богатых людей, силясь хотя бы найти денег на новую экспедицию. Он уже понял, что допустил ошибку, не предприняв никаких усилий для поиска в северных землях полезных ископаемых, и собирался эту ошибку исправить, но денег на новый северный поход никто не давал.

Так и осталась бы экспедиция Эмильена Вида только в учебниках географии как источник интересных, но бесполезных открытий, если бы не случилось то, чего никто не ожидал, даже сами участники экспедиции. Семена овощей, злаков, корнеплодов и других неизвестных в Периконе растений, привезённых Видом с севера, некоторые фермеры ради любопытства высадили на своих полях. Урожай превзошёл все ожидания и оказался фантастическим. Произраставшие в диком виде на северных равнинах растения великолепно почувствовали себя на плоскогорьях Перикона и вознаградили земледельцев урожаем, в десятки раз превосходящим отдачу от выращивания традиционных культур. Кроме всего прочего, северные овощи оказались весьма приятными на вкус, а из злаков получался великолепный хлеб.

Через несколько лет не только в Периконе, но и повсеместно на юге новые сельскохозяйственные культуры практически вытеснили выращиваемые ранее, превратив некогда повседневные растительные продукты в дорогостоящие деликатесы. Эмилъен Вид ещё дважды отправлялся в экспедиции через пустыню, и хотя полезных ископаемых он на юге континента так и не обнаружил (правда, особо и не искал), он привёз в Перикон семена новых перспективных растений.

Но на этом дело не закончилось. Такие впечатляющие успехи в земледелии имели далекоидущие последствия. Огромное количество сельскохозяйственных рабочих, оказавшихся лишними, хлынули в города. С одной стороны, наплыв дешёвой, но и неквалифицированной рабочей силы подстегнул индустриальный и прежде всего промышленный подъем, но это принесло также множество социальных проблем. Расслоение общества резко усилилось: промышленники и предприниматели богатели, остальные сословия стремительно нищали.

Новое общество оказалось не особенно комфортным и для интеллигентного населения. Все эти учителя, врачи, архитекторы стали не слишком-то востребованы, поскольку основным потребителем их услуг являлся средний класс, к которому они и сами себя относили. А средний класс как таковой в Периконе практически исчез.

Именно в этой среде образованных, но не богатых людей зародилось движение, ратующее за построение более справедливого общества; здесь заговорили о гарантиях прав всех людей вне зависимости от их сословия и состоятельности. Всплыла и подзабытая идея Эмилъена Вида о колонизации северных равнин, чтобы там, на новом месте построить справедливое общество. Правда, сам первооткрыватель, получивший после своих легендарных путешествий известность и почёт, но не богатство, не особенно симпатизировал строителям общества всеобщего равенства, но других желающих осваивать северные территории не нашлось, и Вид согласился стать предводителем колонистов.

Власти Перикона, форма правления в котором к тому времени стала олигархической, на все эти брожения в интеллигентской среде смотрели сквозь пальцы, во-первых, потому что не видели в разговорах особой опасности, а во-вторых, сама идея того, что все недовольные по собственной инициативе отправятся строить своё справедливое общество на другой конец света, им весьма понравилась. В этом смысле власть предержащие оказались правы, в чём, к своей досаде, в самом скором времени убедился Эмилъен Вид. Общество всеобщего равенства так и оставалось далёким миражом на равнинах, лежащих на другом конце света, а освоение этих равнин происходило пока исключительно на словах.