– Для чего же?
– Чтобы плакать.
На этом Джанфилиппо отпустил Давиде. Он недолго смотрел ему вслед, пока тот шёл по коридору. Затем он вернулся к двум женщинам, сел между ними и погладил Бенедетту по руке.
– Странный тип твой брат… Но мне он понравился. Жаль, что он занят сегодня.
– Ага.
– Точнее, нам он понравился. Я только говорила Габриелле, как было бы здорово, если… Да, в общем, может, позвать его к нам на виллу…
Джанфилиппо сразу понял, на что она намекает:
– Да, было бы прекрасно. Только у моего брата есть одна маленькая проблема…
Бенедетта и Габриелла взглянули на него сначала с любопытством, а затем с беспокойством:
– Какая?
– Он не хочет быть счастливым.
Глава пятая
Андреа, закрыв глаза, слушал музыку в наушниках. Затем он открыл их и стал смотреть на Софию на видео. Её пальцы летали по клавиатуре, голова была низко наклонена, волосы опустились перед её лицом, подпрыгивая вместе с её движениями, – она была вся поглощена своими нотами.
Её каштановые волосы посветлели, как будто выцвели. Шёл сентябрь, её последний концерт.
Андреа смотрел на неё, камера приблизилась к её лицу так, что в кадре оказался её профиль. София играла последнюю часть концерта с закрытыми глазами. Андреа двигался в такт с ней, качал головой и всем телом, слушая произведение, последние его ноты, такие искренние, такие трогательные. Против его воли по лицу скатилась слеза. Он продолжил покачивать головой и не мог понять, вызвана ли эта печаль самой этой съёмкой, сделанной на сцене консерватории ещё тогда, когда он мог передвигаться, или она вызвана тем, что всё это было в прошлом. София больше не играла. Она словно забыла свой невероятный, столь часто воспеваемый талант, выбросила его на чердак, как что-то ненужное. Как нераспакованный подарок, как не случившийся поцелуй.
Пока на видео раздавались громогласные аплодисменты, он внезапно почувствовал, что за ним наблюдают, и опустил экран компьютера.
Перед ним стояла София восемь лет спустя.
– Э, с кем это ты там переписываешься? Я ревную.
Андреа снял наушники:
– Привет, дорогая, я не слышал, как ты пришла. – Он улыбнулся ей и попытался переставить компьютер на тумбочку, но ему это далось тяжело, словно даже маленькие тяжести были для него неподъёмны, как непреодолимая трудность. София тут же поддержала его за бок и помогла ему. – Нет, оставь его тут… Может, я потом ещё посижу.
– Я переставлю потом, когда буду уходить.
– Ох…
– Что это значит?
– Да нет, просто ты опять уйдёшь…
– Дорогой, ты, может, не помнишь, но я вроде как… каждый день хожу на работу.
– Мне просто так странно, что ты занимаешься преподаванием. Ты могла бы зарабатывать в сто раз больше, если бы давала концерты, на которые съезжалось бы полмира. А вместо этого ты хочешь преподавать музыку в школе.
– Я не только в школе работаю, в консерватории тоже… К тому же мне нравится преподавать, у меня много талантливых учеников.
– Да, как тот Даниеле, который написал тебе любовное письмо…
– Да ему же семь лет!
– Ну и что? Может, он не торопится и постепенно добьётся, чего хочет.
– Да, с одной небольшой помарочкой, что, когда ему будет восемнадцать, мне уже будет сорок!
– Ну и?.. Сейчас в моде парочки, где женщина намного старше…
– Милый… – София улыбнулась и поцеловала его в губы. – Ты же знаешь, что моя любовь не подчиняется моде, правда?
Затем она увидела, что его мешок для испражнений полон. София хотела убрать его, но Андреа схватил её за руку:
– Не надо, оставь…
– Но он полный.
Андреа в ярости ответил:
– Оставь, я сказал!
София отстранилась, испугавшись его внезапного крика.
Андреа заметил это и сказал спокойным голосом: