– Как же так…

Стефан не вмешивается, давая мне свыкнуться с новой реальностью.

– Подождите… Кэрролл, он знал? Он был здесь?

– Ну конечно, был, – Стефан говорит таким тоном, словно я спросила, пять ли пальцев у меня на руке.

– Но как? Как он оказался здесь?

– Как и ты, – Стефан пожимает плечами. – Я же дал тебе понять, что ты здесь не первая.

– Но он вернулся?

– Естественно.

– Как?

– Он сделал выбор, – с этими словами Стефан взмахивает ладонью, и на зеркальных поверхностях начинают мерцать разноцветные блики.

– Какой выбор? – мое сердце начинает биться быстрее. Неужели я тоже могу попасть домой?

– Вернуться, – просто отвечает Стефан.

– А разве кто-то захочет остаться, – я обвожу рукой пространство. – Здесь?

– Здесь нельзя остаться.

– А что здесь можно?

– Определиться с выбором.

К своему удивлению, я уже привыкла к этим абстрактным диалогам со Стефаном. Сначала он сильно меня раздражал тем, что уходил от ответа. Но, в конце концов, он же не человек. Мало ли какие у них приняты форма диалога. У кого – у них? На этот вопрос он мне не ответит. Поэтому я его больше не задаю.

– Я готова сделать выбор, – усиленно трясу головой, чтобы доказать всю серьезность своих намерений.

Стефан смотрит на песочные часы, которые являются прямой насмешкой над гравитацией, а потом отвечает:

– Не готова. Всего сорок минут.

Песчинки продолжают плавно перетекать вверх.

– А сколько нужно?

– Я не могу знать, ведь это твое время.

– Ладно… А Кэрролл написал сказку… Почему только он?

– Он первый написал. Зачем остальным повторяться? У вас это называется плагиатом.

– Но другие… Почему об этом никто не знает? Почему никто об этом не говорит?!

– Никто не поверит. Тех, кто об этом говорит, считают сумасшедшими, а ведь они просто помнят. Люди боятся узнать правду. Впрочем, у каждого из вас на этот счет свои представления, не так ли? – Стефан улыбается. – Во что ты верила?

– Я? – растерянно переспрашиваю я. – Да ни во что…

– Тогда легче принять реальность.

– Что значит «помнят»? Разве можно об этом забыть?!

– Можно, если захотеть.

– А как же шахматы? – вспоминаю я. – В книге было шахматное поле!

– Но ведь книги – это фантазии писателя, – Стефан улыбается еще шире. – Кэрролл обожал шахматы и математику. Неудивительно, что сюжет книги строится на этом.

– А первая часть? Там же было про страну чудес и все такое…

– Богатое воображение, только и всего. И, безусловно, огромный талант. Столько лет, а люди до сих пор любят его произведения. Я сам читал.

– Почему он написал про Зазеркалье во второй книге?

– Потому что в процессе создания первой он ничего про него не знал.

– Он попал сюда после написания первой книги?

Стефан молча кивает. Но вопросы так и сыплются от меня. Я не могу упустить момент, когда он наконец-то на них отвечает!

– А имя? Я тоже Алиса и…

– Всего лишь совпадение. Поверь, здесь бывала не одна Алиса.

– А кот? Кот! Чеширский кот…

Внезапная мысль почти сбивает меня с ног. Это невероятно.

– Вы – кот?

– Мяу, – отвечает Стефан и снова закуривает трубку.

– Боже, – все, что я могу сказать.

На несколько минут меня охватывает шок. Просто безумие! Кот, зеркала, время, Алиса… Этого не может быть. Я страдаю галлюцинациями. Нет, я точно в коме. О боги, а ведь в коме лежат месяцами, а то и годами. Я никогда не смогу обрести рассудок заново.

– Подождите! – вскакиваю я. – Но ведь кот был только в первой книге!

– Ну и что?

– Как он узнал о вас? Вы же здесь… вот здесь.

– Я проводник, – напоминает Стефан. – Это как проводники в поезде. Ты ездила на поездах?

Обычный вопрос сбивает меня с толку. Он серьезно спрашивает меня о поездах? Коты, поезда, зеркала – я точно сошла с ума. Впрочем, это скорее закономерность.