(А. Илларионов, Б. Левин, «Россия должна признать независимость Чечни», газета «Зов предков», №4, 1995 год).

«…Исторический и этнический факторы не лежат в основе конфликтов в регионах бывшего СССР, включая Чечню и в целом Северный Кавказ. Тем не менее, мы отдаём должное истории как мощному объяснительному и мобилизационному ресурсу».

В. П. Тишков.

«Общество в вооружённом конфликте»

Я бы добавил, что и религиозный фактор не является причиной конфликтов на постсоветском пространстве, хотя определёнными кругами и в Чечне, и в России пытаются представить последнюю войну в Чечне, как и предыдущие, имеющей религиозный характер. Это абсолютно не так. Впрочем, об этом – отдельно. Но на истории взаимоотношений граждан, этнических, религиозных, социальных групп, народов и стран, хотя бы как на объяснительном факторе, хотя бы на примере Чечни, следует, наверное, остановиться.

Исторические факты – они объективны, но в исторической науке и в России, и в других странах ими нередко манипулируют, как уже писалось. Менялась не только интерпретация событий и фактов – менялась и терминология. Термин «присоединение» в освещении российско-чеченских отношений был заменён термином «вхождение», что подразумевало добровольность события. Понятие «национально-освободительное движение» было заменено на «движение сепаратистского характера». История Чечни последних пяти столетий – это прежде всего история отношений с Россией. К сожалению, писалась она кровью. Одной из концепций толкования истории взаимоотношений России с сопредельными народами, которые оказались в её составе в результате то ли насильственного присоединения, то ли добровольного вхождения, была и концепция о цивилизационной роли России в отношениях с этими народами и, следовательно, о прогрессивном значении российской колонизаторской политики. Извечная песня всех колониальных держав. В годы, предшествующие событиям 90-х годов прошлого столетия, чеченцам, как и другим народам, внушалась аналогичная мысль. В сборнике «Великий Октябрь и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа» академик А. Л. Нарочницкий в то время писал: «С вхождением народов Северного Кавказа в состав России открылась новая страница в истории этих народов. Не Россия помещиков, капиталистов, с её самодержавно-крепостническими и буржуазными антинародными порядками, великодержавно-крепостнической идеологией господствующих классов – угнетателей масс всех национальностей, в том числе и русской, а подлинно прогрессивная Россия с её замечательными демократическими и революционными традициями, передовой революционно-освободительной идеологией и передовой культурой стала определять взаимоотношения народов Северного Кавказа и русского народа». Если в первой части данной цитаты дана исчерпывающая характеристика России тех времён, которую только и могли знать чеченцы и другие народы, то утверждения второй части о некой прогрессивной России более чем спорны. Могли ли чеченцы знать такую, да и была ли такая?

Вспомним историю России периода XVI – XIX веков, периода знакомства чеченцев и других народов Северного Кавказа с Россией. Русский народ – сплошь безграмотный, влачит жалкое существование в крепостном рабстве. Люди заняты непосильным трудом в помещичьих поместьях, над ними издеваются изуверски, их продают, меняют на щенят, зачастую разделяя родителей с детьми. Их порют розгами и кнутами. Даже после отмены крепостного права в 1861 году жизнь их не стала лучше, напротив, они стали нищими, так как остались без земли. Те мизерные участки земли, которые им разрешал использовать помещик, они были обязаны выкупить у него. Редко кто мог это сделать. И не может быть никакой речи о том, что этот народ мог что-то определять в своём государстве и в отношениях с другими народами и, тем более, нести какую-то передовую культуру в другие народы, особенно в среду народов Кавказа, где личная свобода, честь и достоинство личности ценились превыше жизни. Это в 1998 году новоявленные «радетели» шариата вздумали пороть чеченцев, за что и поплатились – народ отвернулся от них, а в то время такое было невозможно. Даже имам Шамиль не осмеливался посягать на чеченские адаты. Продолжим про Россию: царь Петр I только-только сбрил бороды русским боярам, в нескольких столичных учебных заведениях преподавание ведётся на немецком языке… Такова была Россия в период, когда, оказывается, все народы и страны от Польши на западе до Тихого океана на востоке якобы возжелали в неё войти. Да, была и другая Россия – после 1825 года. Россия образованных, достаточно передовых взглядов дворян и разночинцев. Правда, самый главный из этих «передовых», руководитель декабристов Пестель, в своей программе уготовил для кавказцев и других народов незавидную участь – жизнь в резервациях. Но не могла эта Россия определять взаимоотношения русского и других народов. Где была эта Россия? Эта Россия гнила в казематах Петропавловской крепости, звенела кандалами в сибирских рудниках, томилась в эмиграции, а остальная часть, одетая в солдатские и офицерские шинели, проявляла чудеса храбрости в боях с чеченцами, как было написано в представлении на М. Ю. Лермонтова: