– Ты прав, Куан Сан, – решительно согласилась девушка и указала на доску. Правильно расценив её молчаливый приказ, советник принялся собирать фишки, чтобы начать новую партию. – Главное, чтобы с ней ничего не случилось…

– С Вашей подругой всё будет прекрасно, моя госпожа, – успокоил принцессу мужчина. – А что касается горячей воды… Вы знаете, Ваше Высочество, как-то на привале во время моего путешествия, я решил сварить себе уху. Но, пока закипала чистая вода, в неё упало несколько сухих листочков с нависающего над котлом дерева ча. Вода позеленела, и от неё пошёл чудесный аромат. Я решился попробовать этот напиток, и он очень освежил меня и взбодрил.

– Листочки дерева ча? – взволнованно уточнила принцесса. – Это удивительно. Куан Сан! Я хочу попробовать этот напиток!

– Конечно, Ваше высочество, – потянувшись к шёлковому поясу под одеждами, Куан Сан снял с него небольшой тканевый мешочек. – Я засушил эти листья, чтобы заваривать, когда потребуются силы. Прикажите подать нам горячей воды, и я смогу исполнить Ваше желание.

Уговоры не потребовались. Подчиняясь воле Шас Тунь Ан, слуги немедленно занялись приготовлениями к новой церемонии. Вопрос о длительном отсутствии советника был окончательно забыт.

– Подготовь всё необходимое, Махмуд, – красивый молодой человек, высокий, темноволосый и голубоглазый, сидел на балконе в удобном плетёном кресле за мозаичным столом и пил чай, пристально вглядываясь в почти безоблачное рассветное небо. Всё те же распахнутые настежь резные двери, перила из слоновой кости, даже набор джайпурской керамической посуды, всё осталось прежним, словно этих десяти лет и не проходило.

– Вы давно не получали писем из Китая, мой принц? – бритоголовый слуга, облачённый в светлый длинный шёлковый халат, стоял посреди комнаты перед большим раскрытым сундуком, и с нескрываемым отвращением смотрел внутрь. Он совершенно не изменился, и даже настроение осталось прежним – недовольным и сварливым.

– Неважно, – раздражённо отмахнулся юноша, рукавом белого платья мазнув по столу и только чудом не окунув его в чашку. – Мы отправляемся в долгую дорогу. Это единственное, что сейчас должно тебя волновать.

– Ага, конечно, – почти неслышно пробормотал Махмуд и добавил, уже гораздо громче:

– Как Вам чай? Новый сорт, только сегодня сняли первую пробу.

– Недурно, недурно, – одобрительно произнёс принц, изящным движением поднимая синюю с белым чашку и делая аккуратный глоток. – Насыщенный аромат, интенсивный вкус. Пожалуй, слегка перебор с крепостью. Имеется терпкое послевкусие.

Скорчив рожу, Махмуд пантомимой передразнил молодого человека (к счастью, тот его не видел), а потом со слащавой улыбкой, которая чётко слышалась в его голосе, произнёс:

– Так и было задумано, Ваше Высочество. Это особенность этого сорта.

– Да? – набрав в рот ещё немного чая, принц покатал его на языке, сглотнул и заглянул в чашку, рассматривая оттенки цвета. – Хм… В этом действительно что-то есть. Одобряю.

Подняв глаза и руки вверх, бритоголовый Махмуд тяжело вздохнул. Рукава его халата сползли к локтям, обнажив запястья, обмотанные тонкими золотыми верёвочками-браслетами. Махмуд вздрогнул и поспешно опустил руки, прикрывая странные украшения.

– Принц Нури, – задумчиво произнёс юноша, вновь приподнимая чашку и легонько покачивая ею в воздухе. – Красивое название, как думаешь, Махмуд?

– Прекра-а-асное, – скорчив очередную рожу и забрасывая в сундук валяющуюся повсюду одежду, протянул слуга и, внезапно, будто что-то придумав, обернулся в сторону балкона и ехидно ухмыльнулся. – Великолепное, Ваше Высочество.