– Дело вот в чем, ваше превосходительство, – сказал доктор Тевено, и было видно, что он испытывает облегчение от того, что ему наконец-то позволили высказаться. – Фройляйн Лемойн очень часто навещает профессора Доминисе, он был также и моим учителем, но мы видимся только изредка, я очень занят. Работа в стационаре более напряженная, чем в психиатрической больнице.

Тевено явно наслаждался своим ехидством, но оно не дало результата.

– Так вот, профессор Доминисе вспомнил сегодня утром, что он все-таки узнал молодого человека, которого направил ко мне на излечение. Это должен быть секретарь вашего превосходительства, Кроули, который, как мне сообщила доктор Лемойн, был частым гостем в доме профессора. Поскольку профессор теперь не вполне хорошо себя чувствует, он попросил фройляйн Лемойн разыскать ваше превосходительство и просить вас проехать с нами в больницу.

– Я поеду, конечно, поеду сейчас же.

Сэр Эрик пришел в сильное возбуждение. Ходил по холлу отеля взад и вперед, наматывая на указательный палец широкую черную шелковую ленту монокля в роговой оправе.

– Чарльз! – внезапно позвал он. Повторять не было необходимости. Камердинер уже стоял в дверях, поклонился и спросил:

– Сэр Эрик?

– Скажите, Чарльз, не забрал ли вчера вечером Кроули с собой тот… проект договора… для списания, как он говорил. Вы, Чарльз… этот проект важен, бесконечно важен, если он в… в… впрочем, вас это не должно интересовать, он взял его с собой?

– Мистер Кроули нес портфель, так точно, сэр. Он сказал, что хочет подиктовать кому-то еще, это могло бы продлиться долго. Вчера вечером у меня были дела, в противном случае я последовал бы за ним. Должен ли я поискать?

– Нет, оставьте, я посмотрю.

Сэр Эрик был откровенно встревожен. Мэдж и Тевено изумленно смотрели на него.

– Машину, Чарльз! Мне нужно в больницу! Похоже, Кроули был помещен туда. Я должен позаботиться о нем, мне было бы жаль, если с мальчиком что-то случилось. Чего вы ждете, Чарльз? Идите!

Чарльз остался невозмутим.

– Панама или фетровая шляпа, сэр? Я бы посоветовал панаму. Жарко.

– Несите что хотите, но быстро, быстро…

Молодой человек, который по вердикту двух врачей страдал от отравления гиосциамином, все еще лежал в белом изоляторе под надзором сестры Аннеты. Сэр Эрик вошел в палату первым, за ним следовал доктор Тевено. Мэдж появилась позднее, ее двухместный автомобиль задержался в дороге.

– Хэлло, малыш, – сказал он. – Что с тобой случилось?

Но «малыш» ничего не ответил. Только закатывал глаза.

– Да, это мой секретарь, – сказал его превосходительство и беспомощно огляделся вокруг.

– Имя, фамилия, место рождения, возраст? – строго спросил Тевено, не обращая внимания на укоризненные взгляды Мэдж. После чего фройляйн Лемойн потрудилась извиниться перед его превосходительством за резкую постановку вопросов. Но сэр Эрик изобразил снисходительную улыбку и с готовностью ответил:

– Молодого человека зовут Уолтер Кроули, родился в Бомбее 5 марта 1902 года у родителей-англичан, позднее переехал в Англию, был студентом. Его родители рано умерли. Кто-то из их друзей порекомендовал мне Кроули. Он был мне очень полезен, потому что оказался надежным парнем, до последнего времени. Не знаю, что с ним вдруг приключилось. Он стал рассеянным, подавленным, я всегда думал, что это пройдет. Если вы захотите передать мою информацию полиции, пожалуйста. Кстати, я и сам всегда в вашем распоряжении…

Тевено кивнул и покинул палату, оставшиеся молчали. Только Кроули время от времени бормотал на кровати, но на это бормотание никто не обращал внимания. Иногда можно было различить «старик», а также «профессор». Потом, казалось, что больной чему-то сопротивляется, говорит о «полете», на что его превосходительство качал головой.