Чай со здоровьем или Плюшки по-средиземноморски Дарья Никулина

Привет! Будем знакомы. Меня зовут Дарья, и я – нутрициолог. Подозреваю, что в анналы истории своей семьи я войду как Дарья, изменившая традицию семейного питания.

Моя история началась в большом, красивом и холодном сибирском городе Тюмень. Наша семья ничем не отличалась от сотен и тысяч других, живущих в огромном Советском Союзе. Папа и мама работали. Я на заре своей жизни ходила в детский садик. У-у-у, эта манная каша с комочками и кипяченое молоко с пенками! Кого еще передернуло от воспоминаний?

Как и у любой советской семьи у нас на столе были бутерброды с маслом и сыром на завтрак, щи-борщи на обед и жареная картошечка с котлетками на ужин. Все праздники сопровождались неизменным зимним салатом или, как его еще называют, оливье, и царицей стола – селедкой под шубой. Кстати, мы все ели с хлебом. Даже макароны! Думаю, что все, кто старше двадцати пяти, сейчас узнали мамино-папины пищевые привычки и ощутили послевкусие привычных блюд. Впрочем, прижились они в наших семьях еще раньше. Пришли вместе с продразверсткой, Великой Отечественной войной, дефицитом 80-х и безденежьем 90-х.

Каждое лето я из суровой Сибири отправлялась в благодатное солнечное Поволжье к бабушке с дедушкой. Здесь было абсолютно все, что нужно для здоровья хилому северному ребенку. Кроме жаркого солнца, бесконечной глади играющей бликами Волги и горячего песка, для маленькой бледненькой меня всегда было бесконечное множество вкусностей. От целого дерева спелой вишни до такого же дерева, усеянного ароматными абрикосами. Мы с соседской детворой радостно обдирали как растущие прямо на улице фруктовые и ягодные деревья, так и не гнушались влезть на чей-нибудь забор за сладким тутовником. Он-то нас и сдавал взрослым, предательски окрашивая все, на что попадал! Тем не менее, мы считали за лучшее перекусить ягодами с пары-тройки кустов, но не быть «загнанными» домой на ужин.

А ведь дома бабушка старалась от всей души, выставляя на стол все, что есть. У нас любую трапезу в любое время дня было принято заканчивать особым волжским десертом – арбузом или дыней. Сладкие сахарные плоды здесь росли, да и продолжают расти и сейчас, на огромных бахчах. Помню эти поля, уходящие за горизонт, поблескивающие полосатыми боками. Пятилетняя я жмурилась от удовольствия, лопая за обе щеки красную мякоть, уляпываясь сладким соком от бровей до разбитых коленок. Бабушка с умилением наблюдала за мной, подперев щеку рукой. Для нее, пережившей ссылку, голод войны и послевоенных лет, ежегодный тяжкий труд в борьбе за урожай на дачном участке, именно изобилие еды на столе равнялось любви и заботе. Любовь была в ее блинчиках со сгущенкой и бесконечных рядах банок с консервацией, которые мы в августе увозили в Тюмень. Забота скрывалась в сладком морсе из воды с ягодным вареньем и огромных бутербродах, которые она собирала нам с дедом на рыбалку.

Кстати, рыбалка! Дедушка мой – настоящий казак, между прочим – был заядлым рыбаком. Для него этот процесс был не просто увлечением. Это одновременно азарт и релакс, общение и приключения (до сих пор вспоминаю, как мы попали в милицию за стерлядку!), и, конечно же, гастрономическое удовольствие. Согласитесь, было бы странно все лето проводить на великой русской реке и совсем не есть рыбы. Благодаря деду она появлялась у нас на столе несколько раз в неделю, и была, как я сейчас понимаю, самым полезным продуктом из того, что мы тогда ели. Нет. Не так. Все продукты были полезными, но готовились с таким количеством соли, сахара и специй, что вся их практическая польза просто сводилась на нет.

Шикарную наваристую бабушкину уху я помню до сих пор, даже могу мысленно воспроизвести ее вкус в мельчайших подробностях. Густой бульон с кусочками белой рыбы, разваристой картошкой, перьями лука и рубленым укропом…

А копченый сом! Вы когда-нибудь пробовали копченого сома? В Тюмени родители приглашали друзей специально на это блюдо. Это была наша волжская гордость! Казалось, что на его запах к нам слеталась половина города.

Другая половина города неизменно приходила на папино фирменное праздничное блюдо – солянку! Удивительная по своим ингредиентам. Из классического супа в ней остались только копчености и оливки. Дальше туда шло все по настроению, вплоть до сочетания варенья и аджики для «особого вкуса». При этом папина «интуитивная готовка» всегда превращалась в нечто изумительное. Солянка была наваристой, жирной, с большим количеством специй и оттенков вкуса!

Неудивительно, что вернувшись однажды с каникул, я обнаружила, что школьная форма мне мала. Впрочем, как и вся остальная одежда. Так я получила свое первое школьное прозвище – Пончик, с которым мне пришлось жить лет до пятнадцати. Приятного, прямо скажем, мало. Родители мои не особо обращали внимание на то, что мне с таким весом достаточно сложно приходится в школе. Я просто была «в папу», который тоже страдал от избыточного веса. Нам бы еще тогда задуматься, что это сигнал о проблемах со здоровьем, но в то время в народе такого понятия как «правильное питание» не существовало.

К моим пятнадцати-шестнадцати годам метаболизм молодого организма таки справился без усилий с моей стороны с последствиями традиций семейного питания, и я стала вполне стройной девушкой, оставив позади обидное «Пончик».

Мой папа же на фоне крайне стрессовой работы, колоссального чувства ответственности, эмоционального напряжения и, как следствие, обильного питания, когда нервы просто «заедают», продолжил полнеть. Все вместе это привело его к сахарному диабету второго типа. Для нас тогда само это слово «диабет» прозвучало как приговор. Наверное, тогда я испугалась впервые. Не за себя. За любимого человека, которому нужно помочь, а я не знаю, как. Меня охватило чувство острой беспомощности. Чувство, испытывать которое мне не хочется больше никогда.

Изучив все, что только возможно, и разобравшись с тем, что такое диабет второго типа, а это диабет приобретенный, папа принял волевое решение. Диета. Диета, которую он соблюдал в течение двадцати лет. Такое может сделать только человек с железной волей. Здесь я хочу немного прервать нить повествования и все-таки рассказать немного больше о диабете. Тот, который получил себе мой папа, развивается у человека из-за определенного образа жизни и питания. Постоянный стресс же послужил основным фактором появления диабета.

Что это такое и чем грозит постараюсь объяснить человеческим, а не медицинским языком. Итак, сахарный диабет второго типа – это когда клетки тканей организма перестают реагировать на инсулин. Он у нас вырабатывается в поджелудочной железе и успешно борется с избытком сахара, приводя его в норму после каждого приема пищи. При таком типе диабета инсулин продолжает вырабатываться, но наш организм его как бы не замечает. При этом он может быть повышенным, пониженным или находиться в норме, клеткам становится все равно. Такое состояние клеток организма называется инсулинорезистентность. У здорового человека молекула инсулина помогает глюкозе пройти внутрь клетки, а у диабетика клетка не принимает ее, а ведь это основной источник энергии. В результате поджелудочная железа, реагируя на высокий уровень сахара, который остается в крови, перестает выделять инсулин. Избыток глюкозы – она же перестает усваиваться клетками – приводит к повреждению внутренних органов и систем организма. Грубо говоря, сахар постепенно разрушает нас изнутри и, если вовремя не принять меры, не узнать о болезни, то результат будет плачевный.

Улучшить качество жизни диабетика с таким типом может строгая диета и смена образа жизни. Как альтернатива ей – пожизненные уколы инсулина.

Папа «на игле» сидеть не пожелал. Поэтому выбрал для себя полное отсутствие сладкого, полное отсутствие перекусов и вообще полное отсутствие углеводов. Представьте, насколько это тяжело! Особенно для человека, который любит поесть…

К сожалению, мне досталась папина генетика без папиной воли. Поэтому, когда страх за него немного выпустил меня из своих острых когтей, я, как ни в чем не бывало, продолжила питаться так же, как привыкла за годы вся моя семья.

Следующий звоночек от своего организма я получила, будучи беременной и набрав за девять месяцев 35 килограммов. Я знаю, что при беременности такое бывает и потом достаточно быстро приходит в норму. Мои же килограммы, покинувшие меня после рождения дочки и интенсивных занятий спортом, неизменно возвращались, стоило только чуть расслабиться. Впрочем, неудивительно, учитывая, что любимыми диетами для меня тогда были голодовка, «пять дней на гречке» и «не есть после шести». Знакомо? Признавайтесь, кто еще так издевался над собой?!

Сначала меня, как любую женщину, беспокоил лишь вес, потом до меня (да-да, как до жирафа) дошло, что вес – лишь следствие. Тогда я как юрист, то есть человек, который привык работать с большими объемами информации и анализировать их, решила применить профессиональный подход к личной проблеме. Сейчас меня уже больше заботило здоровье, потому что к 30-ти годам у меня появилась постоянная одышка и болезненность, я простужалась буквально от каждого дуновения ветерка. Я стала проводить анализ семейного питания, обратилась к медицинской литературе, чтобы понять, что именно происходит в моем организме. Я сдала анализ на инсулин, и тот закономерно оказался повышенным. Тогда я зарылась еще глубже, стала читать соответствующие паблики в соцсетях и узнала, что преддиабет, он же инсулинорезистентность, врачи считают бичом XXI века. Ведь им в наше время могут болеть даже дети. А ведь все «благодаря» питанию.