– Ну что, сучонок, празднуешь со своими дружками-мусорами? – Он знал, где и чем занимается в данный момент Илья. Воронцов по инерции осмотрелся вокруг, но не заметил ничего подозрительного. Полковник же, услышав сказанное, вытянулся в струну.

– Послушай меня, ублюдок, – сквозь зубы прорычал Воронцов. – Если ты еще раз наберешь этот номер…

– Угомонись, майор! – не дав Илье договорить, крикнул Рувин. – У меня для тебя подарок. – Наступила пауза. – Скажи, Воронцов, когда в последний раз ты видел свою сестру?

Илья похолодел. На какую-то долю минуты у него остановилось дыхание. Ладони стали влажными. «Лена… Господи, Ленка…» – эта фраза скрипучей сиреной просигналила в голове.

Он с мольбой в глазах посмотрел на Александра, который уже лихорадочно набирал номер сестры. Но в ответ телефон друга методично выдавал только длинные гудки. В трубке Ильи послышалась какая-то возня и вдруг…

– Илья! – раздирающий крик Лены полоснул сердце острым ножом. – Илюша, миленький, помоги мне, пожалуйста! – Она рыдала взахлеб. Илью тут же бросило в дрожь от ярости и беспомощности. Никогда в жизни он еще не испытывал такой дикий страх, парализующий каждую клетку тела. Он копьем вонзился в макушку, прошел через обмякшее тело и пригвоздил Илью к земле. Его трясло словно в лихорадке. Кожа на лице покраснела. Паника вцепилась в мозг и была готова выдавить серое вещество наружу.

– Сука! Сука! Сука! – голос Воронцова был похож на рев раненого зверя.

– Заткнись и слушай! – в трубке вновь заговорил Рувин. – Я не такой подонок, как ты, так что, если поторопишься, то сможешь застать ее еще живой. Слышишь меня? У тебя есть шанс сказать ей пару слов на прощание. Ведь ты лишил меня такой возможности с моим отцом! Объяснишь своей сестре, что она подыхает из-за тебя. Лови координаты, а я успею трахнуть ее еще разок. Сладкая она у тебя!

Разговор прервался.

Он умер! Он в преисподней! Воронцов не мог пошевелиться! Он варился в адском котле ярости и боли. Он боялся, как последний трус. Боялся того, что мог увидеть потом.

Александр молниеносно вырвал из рук Ильи телефон и открыл входящее сообщение.

– Мотель «Спектр», номер комнаты двадцать. Это в сорока минутах езды отсюда, – громко произнес полковник. – Стой здесь! Не двигайся! Я мигом! Слышишь меня? Никуда не уходи! – с этими словами он пулей влетел в паб, а спустя мгновение вернулся вместе с сержантом Дубиным и младшим лейтенантом Егоровым.

– Поедем на моей. – Он достал ключ от машины из кармана куртки. В БМВ, припаркованном на обочине прямо напротив входа в паб, щелкнул замок.

Через несколько секунд они уже сидели в салоне автомобиля. Шатарин включил сирену и вдавил педаль газа в пол. БМВ с визгом рванул с места и понесся по Мясницкой.

– Дубинин, немедленно поднимай всех наших! – скомандовал полковник. – Пусть срочно пробьют последний звонок, сделанный на телефон Воронцова. Геолокацию мне, немедленно!

Илья сидел молча. Его мысли барахтались в происходящем ужасе. Режущий звук сирены распиливал мозг пополам. Напряжение достигло максимума. Он первый раз в жизни молился. Он молился так, будто сам умирал, а происходящее – наказание за его грехи. Ему удалось успокоить дрожь, но лишь до того момента, пока справа, на обочине шоссе, не показалась яркая вывеска «Мотель „Спектр“».

Черный автомобиль полковника резко затормозил перед главным входом. Илья, не медля ни секунды, вырвался из машины и взлетел по ступенькам внутрь помещения. Его коллеги бросились вслед за ним.

– ФСБ, – крикнул Илья девушке на стойке регистрации и предъявил ей удостоверение. – Ключи от двадцатого номера, быстро!