– Ничего, – пробормотал Алексей. – То есть… не вижу, но чувствую. Что-то движется вокруг. Что-то ищет меня.

– Это хорошо, – тихо сказал Черновский. – Продолжайте концентрироваться на Елизавете. Позовите её. Не словами – мыслями, чувствами, всем своим существом.

Алексей мысленно потянулся к Лизе, вкладывая в это движение всю силу своей любви и тоски. «Лиза, где ты? Я здесь. Я нашёл тебя. Вернись ко мне».

Внезапно он почувствовал отклик – слабый, едва уловимый, но несомненный. Словно кто-то с другого конца бесконечно длинного коридора услышал его зов и попытался ответить. Это ощущение было таким неожиданным и ярким, что Алексей вздрогнул и чуть не выпустил руку Лизы.

– Я чувствую её! – воскликнул он. – Она там! Она слышит меня!

– Не торопитесь, – предостерёг Черновский. – Связь очень хрупкая. Поддерживайте контакт, но не пытайтесь сразу проникнуть в забытую минуту. Просто дайте ей почувствовать ваше присутствие.

Алексей снова сосредоточился, пытаясь удержать то неуловимое ощущение контакта. «Лиза, я здесь. Я с тобой. Я найду способ вернуть тебя».

Отклик стал сильнее – теперь это была не просто смутная эмоция, а вполне осознанный ответ. Алексей не мог разобрать слов, но чувствовал направленность этой мысли – узнавание, удивление, надежда. И страх. Глубокий, парализующий страх.

– Она боится, – сказал он вслух. – Почему она боится меня?

– Не вас, – голос Веры прозвучал совсем рядом. – Того, что за вами. Контакт с вашим сознанием может привлечь внимание Хронофага. Елизавета два года скрывалась от него в лабиринте забытых минут. Она научилась распознавать опасность.

Алексей попытался мысленно заверить Лизу, что он пришёл один, что ей нечего бояться. Но связь вдруг стала ослабевать, словно кто-то тянул Лизу прочь, в глубину временного лабиринта.

– Я теряю её! – в отчаянии воскликнул он. – Она уходит!

– Не пытайтесь удержать силой, – предупредил Черновский. – Это только ускорит разрыв связи. Дайте ей уйти сейчас, и она вернётся снова, когда почувствует себя в безопасности.

Алексей с трудом заставил себя расслабиться и отпустить тот ментальный контакт, который установился между ними. Это было всё равно что разжать руку, держащую драгоценный камень над пропастью. Связь истончилась и оборвалась, оставив после себя ощущение утраты, такое острое, что на глаза навернулись слёзы.

Он открыл глаза. Палата выглядела точно так же – те же приборы, те же стены, то же неподвижное лицо Лизы на подушке. Но что-то неуловимо изменилось. На одном из мониторов красная линия, прежде прерывистая и хаотичная, теперь пульсировала в чётком ритме, почти синхронно с синей.

– Это работает, – тихо произнёс Черновский, глядя на экран. – Ваше присутствие стабилизирует связь между сознанием Елизаветы и её телом.

– Я хочу попробовать ещё раз, – решительно сказал Алексей. – Если я смог почувствовать её сейчас, то в следующий раз смогу проникнуть глубже, найти её в этой забытой минуте и вытащить оттуда.

– Не сейчас, – Вера положила руку ему на плечо. – Вы ещё не готовы к полному погружению в темпоральные потоки. Без должной подготовки вы рискуете заблудиться там же, где и она.

– Я согласен с Верой Константиновной, – кивнул Черновский. – К тому же, ваше первое взаимодействие с забытой минутой создало определённые… колебания в темпоральном поле. Мы должны убедиться, что они не привлекут внимание Веретенникова или других Хронофагов.

– Сколько времени займёт подготовка? – спросил Алексей, всё ещё держа руку Лизы.

– При вашей природной предрасположенности – несколько дней интенсивных тренировок, – ответила Вера. – Вам нужно научиться не только проникать в забытые минуты, но и ориентироваться в них, защищать своё сознание и, самое главное, находить обратный путь.