Она хотела закрыть глаза, закричать, но на время полностью обессилела, зачарованно глядя на циферблат. Поблёскивающие серебром, часы раскачивались на длинной цепочке в руках человека у постели Лары. Тени и шёпот словно плыли по комнате, сгущали воздух, мешая дышать.

Катит время колесо,

Вяжет крепкой нитью всё.

Навсегда в его цепях,

В шуме ветра и словах,

Утекаешь по реке,

Жизнь теперь в моей руке…

От по-прежнему спокойного лица старшей сестры потекла светлая дымка. Она вилась тонкими узорами, поднималась вверх. Часы на цепочке раскачивались, будто заклиная чудесный рисунок, притягивая его к себе. Узор окутал циферблат и змейкой пробрался внутрь. Часовщик поднял голову и посмотрел прямо на девочку.

Вскрикнув, Мина отступила, споткнулась на пороге о господина Пуффи и упала навзничь. Дверь в комнату резко захлопнулась.

– Убирайся! Не трогай мою сестру! Лара! Лара! – Подскочив, Мина начала дёргать за ручку двери, но та не поддавалась.

Мина подхватила игрушку, сорвалась с места и побежала вначале в комнату родителей, а затем вниз, в холл первого этажа. Она боялась думать о бесплотных тенях, отдалённо напоминавших папу и маму. В спальне родителей лежали призрачные оболочки. Обычные люди без дара неспящих магов не могли ничего ощутить, услышать или проснуться на другой стороне Раттема.

Упав с нижней ступеньки, Мина больно расшибла коленку, но всё равно без оглядки выскочила на улицу. Холодный ветер, в котором слышались далёкие хрустальные перезвоны, тут же подхватил её, закружил в резких порывах.

«Он всегда приходит вместе с ветром», – так говорила Лара о Часовщике.

– Лара! – снова закричала Мина, понимая, что сестра не услышит её.

Никто не услышит. Она одна во всём мире.

Мина задрала голову к окнам на втором этаже, чтобы увидеть, как искривлённый силуэт Часовщика движется за тонкими занавесками. Свет ночника в комнате сестры позволял жить синим теням.

– Неспящие! – Мина вспомнила о стражах.

Маги обходили улицы теневого города, следили за порядком и помогали заблудшим детям вернуться домой.

Мина пересекла небольшой сад и выбежала за ворота. Там она на время остановилась, поражённая необычным видом Раттема. Под густым, лазоревым небом с разводами облаков более тёмных оттенков город приобрёл незнакомые и завораживающие очертания.

Мина побрела по улице. Она не видела домов и улиц города, опустевшего и чарующего. Все мысли остались с сестрой.

– Что это ты тут делаешь, малая! – Кто-то осторожно обхватил Мину сзади, не давая двинуться с места.

– Моя сестра… Я видела Часовщика, – задохнувшись, пролепетала Мина и разревелась.

Грузный седой мужчина, подволакивая ногу, прошёлся по кабинету. Все атрибуты казённого помещения располагались на своих местах: тройка столов; скрипучие старинные стулья, словно подобранные по одному, где придётся; стальной запирающийся короб для хранения секретов и кряжистый шкаф, забитый папками с потёртыми корешками. От всего веяло скукой и долгом.

Пожилой мужчина тяжело осел за одним из столов и развернул попавшую под руки газету. Прочитанное ему не понравилось.

– Мы на первой полосе, господин начальник, – шутливо, с неприкрытым сарказмом пробормотал он. – Очередные слушанья в Сенате. Эти политиканы мечтают лишить отдел финансирования, – пояснил хромой собеседнику, который стоял у окна, заложив руки за спину.

Лет тридцати, темноволосый, в строгой форменной куртке стража, облегающей стройное жилистое тело, он смотрелся слишком молодым на фоне старшего коллеги. Весомый, затуманенный раздумьями взгляд мага обратился к хромому.

– Как обычно. – Молодой пожал плечами. – Вместо расширения штата – урезать финансирование, а потом требовать показателей. Прикрываются заботой о горожанах, а на самом деле их никто не интересует: ни беглые подростки, ни заблудшие дети, ни любопытные гуляки.