– А кто сказал, что оно мне не нравится? – притворно возмутился я.

– Прекрати. Ты же «волк». Все «волки» не любят виртуальное кино.

– Откуда ты знаешь?

– Когда мы прилетаем в порты, не один ты ходишь развлекаться в бары. Я тоже общаюсь с другими компьютерами, в частности, получаю информацию о ваших «посиделках».

– Подсматриваешь, – недовольно констатировал я.

– Называй это как хочешь. Я – интерактивная, я постоянно обучаюсь. И мне еще много нужно изучить. В частности психологическую мотивацию людей.

– Ты о чем?

– О твоей мотивации. В частности, о твоей потребности вести себя странно.

– А когда это я вел себя странно?

– Ты ведешь себя странно постоянно. Например, ты ведешь себя странно в данный момент.

– Не понимаю, о чем ты?

– Послушай, ты только что открыл новую, совершенно неизвестную планету, только что установил контакт с гуманоидами. Пусть контакт и неудачен пока, но дай мне время – я расшифрую их речь. И что ты делаешь в этот момент? Ты спрашиваешь меня о виртуальном кино! Ты здоров? Насколько я знаю, твое поведение в данный момент не соответствует логике и норме поведения здорового человека в подобной ситуации.

Я нахмурился. В чем-то Кэти, конечно, права. Но меня так занимал вопрос о виртуальном кино… Видимо, после аварии пострадал не только «Кречет» – у меня в голове тоже что-то замкнуло. А может, я просто стал жертвой скуки, которая, как известно, порождает досужие размышления. Но я, разумеется, не стал ничего объяснять Кэти, а просто резюмировал:

– Вот такие вот мы – непредсказуемые… Нелогичные. И вообще – мне по фигу твои выводы относительно моей персоны. Продолжай изучение.

– Продолжаю. Результаты моего анализа, кстати, будут готовы через 73 секунды.

– Спасибо за точность, – ответил я, увеличивая изображение на дисплее.

Лучник, которого я разглядел в первые секунды «контакта», уже не целился в меня, а о чем-то тихо шептался с другими, точно такими же гуманоидами. Я только что заметил, что ушные раковины у инопланетян вытянуты вверх, у них очень красивые волосы и совершенно нереальной величины глаза. Одеты они были в странноватую, зеленую средневековую одежду, вроде костюмов Робин Гуда (вот вам и зеленые человечки). И вообще – они напоминали эльфов. Это факт. Именно так себе представляли эльфов всякие творческие люди на Земле.

Поэтому я решил, что, когда буду писать мемуары о своем открытии, назову этот народ эльфами. Простенько и со вкусом. А вот как назвать планету? Умники-астрономы наверняка дадут ей какое-нибудь нелепое название типа GKFYTNF – 12983738, а мне такое название для мемуаров совсем не подходит. Хмм. Как бы ее назвать? Может быть по своему имени, Иван? Да нет, глупо как-то… По фамилии? Нефёдов? Иван Нефёдов? Ивнеф? Нефив? Черт те что.

– Готово, – сказала Кэти. – Я только что загрузила тебе в переводчик программу, основанную на том, что удалось расшифровать. Попробуй теперь.

Я попытался пожать плечами, но у меня ничего не получилось, потому что на плечи давил СИЧУП. Включив громкоговоритель и переводчик, я опять развел руки в стороны, и сказал:

– Мужики! Я пришел с миром! Давайте жить дружно и не воевать. Кому нужна война? Тем более что у вас все равно нет никаких шансов.

– Замечательный текст, – сказала Кэти.

– Спасибо, я старался, – усмехнулся я.

Лучники, разговаривавшие друг с другом, замолчали и уставились на меня. Один из них, высокий, статный, в темно-зеленой безрукавке и тяжелом плаще что-то тихо сказал своим спутникам и направился ко мне. Я терпеливо стоял, ожидая, пока он подойдет. На всякий случай я проверил боеспособность своего СИЧУПа, продиагностировав и пулеметы, и ракеты. Все было в полном порядке, я остался доволен.