– Вижу, вы и впрямь готовы к встрече с тигром, – уважительно заметил Кэрингем и распахнул передо мной дверь в зал ожидания.

Кабинет герцога Гровера оказался просторным, светлым и до неприличия опрятным. Здесь не было ни единого намёка на то, что в данном помещении кипит работа. На столе и полках не громоздились кипы бумаг, все писчие принадлежности разложены аккуратно – перо к перу, карандаш к карандашу.

Хозяин этого приюта порядка и чистоты восседал за массивным столом из тёмного дерева и что-то сосредоточенно выводил карандашом на клочке бумаги.

Когда за нашими с Кэрингемом спинами захлопнулась дверь, герцог поднял глаза, и я вздрогнула. Сидевший передо мной мужчина отдалённо и лишь в общих чертах напоминал человека, изображённого на портрете, присланном Велимиру. А вот на стоящего по правую руку от меня маркиза герцог походил невероятно. И глаза, и медного цвета волосы, и даже ямочка на подбородке имелась. В голове мелькнула нелепая, но позабавившая меня мысль, что корт-изборских аристократов штампуют крупными партиями на специализированных мануфактурах по единому образцу.

Пока я ошалело и беззастенчиво рассматривала лицо своего временного руководителя, изредка осторожно возвращаясь взглядом к своему провожатому, герцог поднялся с места. Он оказался несколько шире в плечах, нежели лорд Кэрингем. А при более внимательном рассмотрении стало ясно, что герцог и маркиз вовсе не двойники. Да и по возрасту Эдвин Гровер был явно моложе моего спутника.

– Кэри? – удивлённо спросил герцог, обращаясь явно не ко мне. – Какими судьбами?

Маркиз хмыкнул и выступил вперёд, отвечая:

– Ваша Светлость, может, для начала стоит предложить мисс присесть, а уже потом учинять допрос мне?

– Чародейка Ярис? – удостоилась я герцогского внимания и хмурого взгляда.

– Присаживайтесь, – мне указали на кресло, стоящее у стола хозяина кабинета. – Но учтите на будущее, что в стенах ЦМУ вы в первую очередь сотрудник, от которого требуется дисциплинированность и трудолюбие, а уже потом мисс.

– Неприметно запомню это, Ваша Светлость, – сообщила я, опускаясь в предложенное мне кресло, и не забыв при этом очаровательно улыбнуться.

А что? Этот человек и так считает всех чародеек легкомысленными особами. К чему его разубеждать? Во-первых, уверена, что это бесполезно, а, во-вторых, мне ни к чему его расположение. Вполне могу позволить себе от души повеселиться, изображая стереотипную фею из корт-изборских анекдотов. Кстати, как удачно, что сегодня заботливая мисс Гвендолен приготовила для меня именно это изумрудно-зелёное платье, яркое, но вполне подобающее для похода на службу. Утром на споры по поводу одежды не имелось ни сил, ни желания, а вот сейчас я была рада броскости своего наряда, вполне подходящего классической фее или чародейке.

Герцог тяжело вздохнул, глядя на меня, невинно хлопающую ресницами. Иного поведения от чародейки он явно не ждал и теперь мысленно вопрошал у высших сил, за что ему это «счастье». А счастье, то есть я, досталось ему по решению наших коронованных родственников – не в жёны, так в штатные чародейки… по обмену. Придётся потерпеть, Ваша Светлость! Четыре месяца, и вы свободны! А у меня впереди не так много времени, за которое я планирую успеть вкусить если не всё, то очень многое из того, что для Агнелии Буслав недопустимо, но в разумных пределах позволено Верее Ярис.

Герцог ещё какое-то время рассматривал меня немного странным взглядом, выражающим одновременно как недовольство, так и любопытство. Невероятно, мне и в глаза заглянули, возможно, пытаясь найти там проблески совести или интеллекта. Меня эта ситуация порядком забавляла, поэтому, кроме старательно подавляемого мной веселья, Его Светлость едва ли что-нибудь отыскал. Он презрительно хмыкнул и переключил своё внимание на маркиза.