– На четверть часа быстрей долетели. Пока ни встречающих, ни улетающих не видно. У кого багажа мало, лучше своим ходом пробежаться, чтоб не мёрзнуть.

– Пошли, – тут же позвал Сергей нового знакомого, – с нашей поклажей до конторы дойдём за двадцать минут. Заодно и согреемся, ещё полчаса и мы бы примёрзли к этому летающему холодильнику.

– Да уж, не Ташкент, – поддержал попутчик.

После длительного грохота мотора тишина, нарушаемая лишь скрипом снега под ногами, казалась оглушающей и одновременно умиротворяющей, а тёмные неподвижные ели, запорошенные снегом, напоминали картинку с новогодней открытки. Славич с любопытством осматривался по сторонам, словно опасаясь чего-то упустить из виду. Со всех сторон его обступал покой и сверкающая под солнцем зимняя тайга, или, говоря иначе, он оказался в самом центре своей воплощённой мечты. Не в силах идти молча от переполняющих душу чувств, он спросил первое, что подвернулось на язык, показав свободной от ноши рукой на белые гольцы в юго-западном отдалении.

Окрестности посёлка Торго

– Что, там, на вершинах, деревья уже не растут?

– Там под снегом заросли кедрового стланика. А ещё там железная руда, разведку которой ведёт экспедиция, а чуть в стороне есть гора Мурун с единственным в мире месторождением чароита.

– Чароит – красиво звучит. Наверно, первооткрыватели были очарованы минералом, раз такое название дали?

Чароит

– Вряд ли. Месторождение располагается в бассейне реки Чары, от неё и название, как и название нашей экспедиции от междуречья рек Чары и Токко – Чаро-Токкинская. Но если учесть, что ранее здесь, кроме эвенков других народов не проживало, то в переводе с эвенкийского «чар» – это домашний или ездовой олень, а «токи» – лось или сохатый, а значит, и название экспедиции по-русски звучало бы как Олене-Лосёвая или Олене-Сохатая… И минерал назывался бы оленит. Если его обработать и отполировать, переливается он фиолетово-перламутровым разнообразием, и хоть до драгоценности не дотягивает, бывают ювелирные образцы, от которых глаз не оторвать.

– А как рудное месторождение назвали?

– Их здесь три, и все называются по близлежащим речушкам. И название посёлка, в который мы прилетели, тоже от речки Торго, а не потому, что здесь торгуют.

– С воздуха посёлок вроде раскидистый, а дымов над ним почти нет. Днём не топят печки, что ли? Да и домов сейчас что-то не видно, – полюбопытствовал Славич.

– Вон за теми ёлками, как только речку перейдём, увидишь, – кивком показал попутчик вдоль дороги. – А не топят потому, что к домам от котельных теплотрассы подведены. Тут всё построено по-людски: школа, детсад, столовая, спортплощадка, электричество от дизельной станции круглосуточное, телевышка…

Торгинская улица Пионеров

Раньше было здесь и здание аэропортовское, так сгорело. Сейчас кому надо на рейс, к прилёту подъезжают.

– Что-то не похоже.

– Когда минус за сорок давит, люди подтягиваются к самому отлёту, чтоб лишку не мёрзнуть… да вон, едут уже.

Из-за елей выехал вахтовый ЗИЛ с будкой, из-под его колёс вздымались лёгкие клубы снежной пыли, слышен был скрип резиновых покрышек на промороженной дороге. А через минуту волна морозного воздуха от промчавшейся вахтовки ударила в лицо, защипало нос и уши. На какое-то мгновенье она словно сдула со Славича благостные впечатления. Но только лишь на мгновенье.

Когда проходили они по мосту через замёрзшую речку, навстречу им, чередуя быстрые шаги с перебежками, приблизился молодой мужчина в белом полушубке и меховых сапогах. Поравнявшись и, узнав Сергеева, он удивлённо воскликнул и распахнул руки для объятий: