Ближайшая к этому углу полка оборвалась и повисла на одном гвозде, а земляной пол рядом с ней усеян черепками...

Итак. Судя по всему, наш ушастый друг, пробрался в деревню и забрался в склад, где и спрятался за мешками. Когда пес обнаружил беглеца, тот не обрадовался и попытался удрать. В процессе ребятки лапой или копытом порвали мешок с зерном, уронили соль и обрушили полку.

В виду установленных фактов, нанесенный силами добра ущерб признается недействительным —  а силы зла уже изгнаны из населенного пункта с соответствующим внушением!

За сим, победа сил добра объявляется безоговорочной, а самим силам добра дозволяется покинуть место эпической битвы добра и зла!

Я крутанулась на пятках —  и чуть не сшибла Ульянку.

Кстати!

Вот тебя-то мне и надо!

Ульянка, в отличие от собаки, не шарахнулась от меня, когда я присела перед ней на корточки. Возможно потому, что Ульянке я предложила улыбку, а не работу.

—  Ульяна, ты, когда от бабушки домой возвращалась, ничего странного не заметила?

—  Нет, тетушка Премудрая!

Я же задумалась:

—  А пирожки-то с чем были? 

— С зайчатиной, с яйцом, с грибами, с капустой еще...  —  девчонка явно растерялась, но добросовестно перечислила.

—  Вкусные? 

—  Очень вкусные! У нас еще остались, тетушка Премудрая! Хочешь, я тебя угощу?

—  Спасибо, милая, не нужно.

Я улыбнулась доброй девочке:

—  Пирожки пахли, небось, на весь лес? —  а когда та кивнула, снова шлепнув себя по спине косой, уточнила, —  Ела по пути?

—  Ага…—  Ульянка залилась краской, и шепотом призналась,  —  Не утерпела…

—  Понимаю тебя, —  я вздохнула. —  Кто бы на твоем месте устоял?

Угу… Вот и этот, с пятачком —  не устоял!

Выходя с ребенком из склада, я про себя твердо решила, что этой догадкой делиться ни с кем не буду.

Толпа все так же не разошлась, и я, отпустив детскую руку, громко объявила:

—  Не бойтесь, люди добрые, ушли гости лесные —  больше разорять вас не будут, спите спокойно!

Они, надо думать, и сами до этой мысли дошли, но как-то же надо мне закруглить мероприятие и обозначить, что свои обязанности я выполнила, и полученная плата мной отработана полностью?

Народ радостно загомонил, восхваляя благодетельницу...

И оказалось, что удерживать невозмутимое лицо, когда тебе бьют земные поклоны и зовут спасительницей и застущитницей, еще сложнее, чем когда угрожают и предъявляют претензии.

Переждав в мучительной неловкости честно заслуженную благодарность, я наконец-то сбежала..

Пережить доставку “Булат-авиалиниями” я бы не пожелала и врагу, но...

Конь приплясывал, дожидаясь, пока я подойду, рыл копытом землю, многозначительно поглядывал на нас с псом… 

И я решилась.

—  Домой сам доберешься? —  спросила у собаки, и когда он кивнул, шагнула вперед, на скамеечку, заботливо подставленную старостой.

Уже увереннее села в седло, нащупав ногами стремена, обхватила гладкие бока коленями…

Булат чуть отошел назад, потом короткий разбег, толчок —  и небо, огромное синее небо бросилось мне в лицо, а сердце оборвалось, оставшись на земле.

Надеюсь, пес его подберет и принесет!

Когда копыта богатырского коня грянули о землю перед избой Премудрых, я поняла, что ничего мое сердце в Малых Елях не оборвалось —  оно вот сейчас через горло вылетело!

—  Ух! У-у-ух! —  выдохнула я, когда сердце провалилось за грудину, на место.

—  Понравилось? —  польщенно оглянулся Булат. —  Ты, хозяйка, выгуливай меня хоть иногда… Ух, я тебя покатаю!

И такая тоска прозвучала в его словах, в его голосе, что я невольно испытала прилив стыда: да ему же здесь скучно! Он —  богатырский конь, и при всем здешнем уходе, при полных корма яслях, он отчаянно мается от безделья!