К этому времени пламя с рубки перекинулось на один из аэростатов. Толстая ткань оболочки горела неохотно – противопожарная пропитка ещё держала натиск температуры, но килевые фермы, соединяющие каркас и гондолу, начали деформироваться.

Оставшиеся клирики-отступники встали полукругом, стараясь взять епископа в капкан и отрезать тому путь к отступлению. Страх быть убитыми их не останавливал. Всевозможные секты противников пара промывали мозги почище преподавателей духовной семинарии. После такой обработки человек не боялся смерти – он осознанно шёл на неё. Недаром во всех терактах, совершённых против церквей Правого толка, исполнителями являлись бомбисты-фанатики.

Отведя оставшихся пассажиров на другую гондолу, Артур вернулся на мостик. Он чувствовал, что должен помочь епископу, но не понимал каким образом. В конце концов, он только безобидный черпий, способный в молитвенной медитации наполнять урны животворящим паром. Паром, бесполезным до отпевания чтецами. Он даже драться-то толком не умеет. Взгляд зацепился за винтовку, всё ещё лежащую на краю площадки. А что если… Эдельманн опустился на колени и медленно пополз к оружию.

Пусть выстрелы и не причинят вреда окутанным паром террористам, но в нужный момент могут переломить ход поединка. Ухватившись за приклад, черпий подтянул оружие епископа к себе и мельком взглянул на счётчик барабана – всего три патрона. Негусто. Даже на одного не хватит. Хотя…

Артур взял на мушку первого фанатика. К счастью, тот больше стоял, чем двигался, потому прицелиться удалось почти сразу. В жизни Эдельманну приходилось стрелять дважды, и то в детстве. Тогда старший брат разрешил пару раз пальнуть по банкам. Справедливости ради стоит заметить, что в тот раз Артур промахнулся.

«Хм. Значит вы используете благословлённые урны. И они, по-видимому, уже на исходе. А храните их наверняка в стандартных поясничных футлярах. Конечно! Ведь боевым клирикам нужно держать в безопасности драгоценные реликвии!» – Артур в уме просчитал наиболее удобную мишень и остановил свой выбор на ближайшем клирике. Тот стоял в профиль, немного повернувшись спиной. Под плащом что-то топорщилось.

Мысленно кивнув, Артур прильнул к прицельной планке и задержал дыхание. Руки предательски дрожали, отчего мушка постоянно убегала, наотрез отказываясь цепляться за нужную цель. «Пустоумие тебя побери!» – черпий выругался про себя и попробовал прицелиться снова. На плечо легла чья-то рука.

– Дай сюда! – подползший Бенджамин потянул за приклад, вырывая винтовку из рук Артура. – Случалось мне раньше койотов отстреливать. Не думаю, что с отступившимися священниками будет сложнее. Подвинься-ка!

Эдельманн перекатился, уступая место Бенджамину Уайту. Новый знакомый удивлял его всё больше и больше. Только тот лежал, готовясь отойти в мир иной, как тут же собрался стрелять в боевого клирика. При этом даже не понимая, какой опасности себя подвергает. Отчаянный малый!

– Стреляй в поясницу. Там урны, – еле слышно прошептал Артур. Бенджамин кратко кивнул и поудобней расставил руки.

Тем временем Брюмо сцепился со следующим противником. Быстро расправиться с ним не удалось – после скорой смерти соратника, отступники стали осторожнее. Обменявшись несколькими безуспешными выпадами, оппоненты вновь встали в стойку. Епископ не планировал надолго растягивать поединок, и дело было не только в оставшихся врагах. Пламя, что сейчас вылизывало бока аэростата, рано или поздно перекинется на гондолы, а оттуда и на паровую установку. По его подсчётам до крушения «Экберта ΙΙΙ» оставалось чуть более часа.