Полоса отчуждения КВЖД представляла собой оазис русской жизни на китайской территории, однако хорошие заработки привлекали на строительство дороги и представителей других национальностей Российской империи, что способствовало созданию в Харбине большого числа национальных{165} и религиозных общин. В городе действовали три мечети (по линии КВЖД было еще 18 мечетей), две синагоги, лютеранская кирха, армяно-григорианская церковь. Два храма в Харбине принадлежали старообрядцам{166}. Украинская община имела собственный «Украинский национальный дом», в котором с 1922 г. разместилась Покровская церковь.
До прихода беженцев религиозная жизнь православного Харбина находилась в упадке, процветало сектантство{167}. Наибольшую опасность представляли баптисты и адвентисты, получавшие значительную материальную помощь из Америки. Сектанты имели собственные молитвенные дома и типографии, у адвентистов была даже своя гимназия. Самой богатой и в то же время самой малочисленной сектой были методисты{168}.
Активно действовали в Китае протестантские и католические миссии. Имея значительные финансовые средства, они вели широкую образовательную и медицинскую работу. По состоянию на 1916 г. протестантских общин в Китае насчитывалось 126, католических священников было 1668{169}. После 1918 г. резко возросло число католических миссионеров, особенно из Америки{170}, а в начале 1920-х гг. началась работа католиков среди русского населения в пользу унии{171}.
С появлением эмигрантов из России, среди которых было много священнослужителей, началось заметное оживление церковной жизни Маньчжурии. Основная часть беженцев состояла из людей, оказавшихся в крайне бедственном положении, и они устремились в храмы. «Эмиграция, – вспоминал об этом времени историк и церковный деятель Харбина Е. Н. Сумароков, – нутром чувствовала необходимость стояния на чем-то твердом и неизменном и эту твердость обрела в религии, к которой большинство ранее относились равнодушно. Когда же произошло крушение всех политических, экономических и других объединяющих основ, тогда в особенности стала понятна объединительная сила Православной Церкви»{172}.
Бывшие граждане бывшей Российской империи в большинстве своем были людьми православного вероисповедания, для которых Православная Церковь оставалась частью дореволюционной Российской государственности. Сама же Церковь видела свое главное предназначение в спасении душ человеческих и принимала под свой кров всех нуждающихся в ее поддержке независимо от их политических взглядов и социального положения.
Поскольку православные приходы Маньчжурии сильно увеличились за счет беженцев, возникла необходимость создания новых приходов, и для каждого из них нужны были священники. Беженское духовенство принималось на приходы в основном для служения в качестве помощников местным священникам, а также законоучителями в учебных заведениях полосы отчуждения КВЖД