Признавая определенную аналогию, – пишет Иоанн Каматир, – как подобие в геометрии, между отношениями Петра с другими учениками Христовыми, с одной стороны, и отношениями церкви римлян с другими патриаршими престолами, – с другой, мы должны исследовать, подразумевал ли и содержал ли в себе Петр других учеников Христовых, и подчинялся ли хор учеников ему, повиновался ли ему как главе и господину, предоставляя, таким образом, подобное вселенское первенство Римской Церкви. Но слушание слов Евангелия полностью устраняет наши затруднения[196].
И вот вывод Каматира:
Мы согласны почитать Петра как первого ученика Христова, почитать его более других и провозгласить главой других; мы чтим церковь Рима как первую по рангу и чести среди равных сестер-церквей <…> но мы не видим, чтобы Писание обязывало нас признавать в ней мать других церквей или почитать ее как заключающую в себе другие церкви[197].
Примерно того же мнения придерживается и неизвестный патриарх; он подчеркивает общность всех Поместных Церквей как положение основополагающее и утверждает:
Мы признаем Петра корифеем, сообразуясь с необходимым порядком <…> но Петра, а не папу. В прошлом, когда его мысль и разум были в согласии с нашими, папа был первым среди нас. Пусть восстановится единство веры, и тогда первенство к нему возвратится[198].
Иными словами, папа только тогда преемник Петра, когда он пребывает в вере Петра.
В сочинениях Николая Месарита и в тексте, приписываемом Фотию, мы обнаруживаем ту же идею, даже более ясно выраженную. Месарит проводит также различие между апостольством и епископством. Он пишет:
Действительно, Петр, корифей учеников, ходил в Рим; в этом нет ничего поразительного или необычного; в Риме, как и в других городах, он был наставником, а не епископом. На самом деле первым епископом Рима, выбранным святым и божественным апостольским собранием, был Лин, затем – Сикст, и на третьем месте Климент, священномученик, которого Петр сам назначил на престол понтифика. Следовательно, неправда, что Петр когда-либо был епископом Рима. Вселенского наставника итальянцы превратили в епископа одного города[199].
А вот другой, еще более ясный текст:
Вы пытаетесь представить Петра учителем одного только Рима. Хотя святые отцы упоминали об обещании Спасителя, данном Петру, как о имеющем вселенское значение и относящемся ко всем, кто веровал и верует; вы впали в узкое и ложное толкование, приписывая его одному Риму. Если бы это было правдой, то было бы невозможным ни для одной церкви верующих, кроме Рима, обладать Спасителем лично, и ни одна церковь не могла бы считать себя основанной на Камне, т. е. на исповедании Петра согласно обетованию[200].
В доктрине исключительно римского Петрова преемства Месарит видит иудаистское преуменьшение искупляющей благодати. Он пишет:
Если вы говорите о тексте Ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, то знайте, что это сказано не о церкви Рима. Было бы по-иудаистски и убого ограничивать божественность благодати землями и странами, отрицая ее способность действовать равным образом во всем мире. Говоря о Единой, Соборной и Апостольской Церкви, мы не подразумеваем, как это делает дерзкое римское невежество, церковь Петра или Рима, Византии или Андрея, Александрии, Антиохии или Палестины, мы не подразумеваем церкви Азии, Европы или Ливии, или северного Босфора, но Церковь, распространенную во всей вселенной