А тем временем буксиры приблизились достаточно близко, чтобы их можно было сосчитать. Их оказалось пятеро. Пятеро ярких прожекторов маленьких корабликов. Однозначно мило и практично.

Подойдя, один из них обратился к лайнеру:

– Доброй ночи, Ваше величество! Добро пожаловать в Саутгемптон! Должно быть, Вы устали по дороге к нам. Не бойтесь… ох, простите! не беспокойтесь! В скором времени Ваши измученные механизмы смогут расслабиться. Для Вас осуществлены все возможные комфортные условия. А с нас же будет оказана поддержка в процессе буксировки.

– Благодарю! – выдал Титаник. – Ваша помощь здесь однозначно необходима. Мне также очень приятно, что существуют те, кто всегда окажется рядом в нужный момент.

Буксиры немногословно согласились и незамедлительно поспешили занять свои позиции. Когда они окружили пароход, встав по назначенным местам, матросы спустили тросы с борта буксируемого. Кнехты корабликов сжали канаты, скрепившись с крупным кораблем. И только тогда они приступили к работе.

С усилием они начали разворачивать лайнер по левую сторону.

Тот, конечно, понимал, что это их работа, но не мог додуматься, почему действие происходит в противоположную от порта сторону. Думая, что это какая-то странная ошибка, Титаник поинтересовался у самого ближнего рабочего:

– Прошу прощения, мне не ясно, почему мы движемся в совершенно другом направлении. Что происходит?

– Да, мы, верно, забыли предупредить… – замялся тот, явно перепугавшись. – Ох, глупые! Глупые! Дело в том, что было принято решение поставить Вас… как бы сказать корректнее… поставить Вас форштевнем в направлении выхода с дока. Таким образом Вам будет легче покинуть порт. Это приказ капитана. Просим прощения, ваше величество! – Он умоляюще посмотрел куда-то мимо клюзов парохода, видимо, опасаясь встретиться взглядами.

– Премного благодарен за Ваше разъяснение, сэр! – ответил лайнер. Желая скоротать время, он попытался завязать диалог: – Скажите мне еще одно. Каким образом вам удается перемещать такие огромные суда? Вы же, как я могу наблюдать, совсем крошечные в сравнении с современными лайнерами. Прошу извинить за дерзость!

– На это всегда хватает сил, – ответил второй буксир, – хотя и может показаться, что для нас это в тягость. Но то совершенно неверно! Все же мы не люди – мы сотканы из металла. Наши корпуса предназначены перемещать неимоверные тяжести. Дело кроется в особой конструкции, понимаете ли? Вам не стоит беспокоиться, если Вы, конечно, обеспокоены. Мы очень осторожны.

– Нет, нет! – сказал Титаник, старясь говорить мягко, ради обеспечения комфорта в общении. – Я вовсе не переживаю по данному поводу. Меня волнует исключительно ваше состояние.

– Вам действительно это интересно? – удивился первый рабочий.

Пароход ошалел, недоумевая, отчего буксиры так скромны в разговоре. Они словно скованы прочными цепями, привязаны, как новорожденные щенки к единому столбу. Им не в силу вымолвить слово самостоятельно, а если и в силу, то оно будет опасливым, неуверенным.

Лайнер прямо спросил:

– Что за странный вопрос выскочил из ваших уст?

Он ожидал, что в воздухе повиснет молчание, и в самом деле так и произошло! Буксиры на самом деле обеспокоены неизведанным, чего Титаник не смог прознать.

– Что ж, понимаю, – промолвил он. – Вам тяжело говорить с королевской особой, так?

– Будет Вам, ваше величество! – испугался один из рабочих. – Мы стараемся изо всех сил! Но откуда нам знать, что пожелает его величество? Что если Вы прикажете нам скрыться с клюзов Ваших?

– Прошу успокоиться! – произнес пароход. – Я не гордец, что заставит вас страшиться! Ведите себя проще в общении со мной. Только тогда у нас получится найти компромисс.