И вот так у неудавшегося гангстера, который даже с проституткой никогда не спал и у бывшей «королевы вечеринок» завязался роман. Пока мистер Грэхем искал к чему еще придраться, Гленн вовсю работал над удовольствием его дочери. Самое главное, это был не просто секс из жалости, чего Гленн боялся больше всего. Это была любовь, хоть и родившаяся в результате сопереживания друг другу. И судьбе абсолютно неважно, кто мы, сколько у нас денег и готовы ли мы к этому. Это просто приходит и ставит тебя перед фактом.

Так прошел год. И за это время мистер Грэхем стал просто невыносим. Он заметил, что Гленн и Оливия часто общаются, один раз увидел их вместе. Но не стал устраивать скандалы или ловить их с поличным. Нет, Расмус Грэхем был выше этого. И увольнять так славно работавшего на него нигера он не хотел. А потому, решил действовать более хитро – изводил Гленна невозможными поручениями. Ждал, когда ему надоест постоянно чистить и без того до блеска отполированный бассейн, или когда достанет стоять целый день у ворот, якобы в ожидании каких-то гостей. Расмус Грэхем был очень изобретательным на пакости, а жизнь Гленна быстро стала напоминать «плохую комедию».

Однажды Грэхем придумал для Гленна очередное глупое и невыполнимое поручение.

– Так парень, слушай, тебе необходимо пойти вот по этому адресу. Там живет мистер Пиркинс. Он на днях занял у меня хорошую сумму денег, пойди к нему и верни эти деньги. Только без рукоприкладства. Ты у нас умный ниггер, так что договоришься.

Когда Гленн ушел, Расмус Грэхем едва сдерживал смех. «Посмотрю я, как этот черномазый сохранит свою задницу на месте». Старик так увлекся этой «игрой», что почувствовал, словно снова стал четырнадцатилетним сопляком, который часто всем пакостил и всех подставлял.

Когда Гленн подошел к чуть покосившемуся забору, невольная дрожь пошла по всему телу. Потому что старый, неухоженный дом мистера Пиркинса больше напоминал особняк с привидениями. Никакого звонка на двери не наблюдалось, поэтому Гленн решил постучать. Но не успел он это сделать, как услышал за спиной звук взводящегося курка и мерзкий противный голос.

– Эй, черная задница, а ты дверь часом не попутал?

Гленн медленно обернулся и увидел прямо перед глазами дуло ружья, которое держал безобразный, худой старик в ковбойской шляпе. Лицо его было сморщенное, кожа словно натянута на череп. Однако, глаза были настолько живые и юркие, что создавалось ощущение, будто это тело кто-то позаимствовал, вселился. Прямо как в «Корпорации «Бессмертие», фантастическом романе, который Гленн читал в детстве.

– П-простите, – язык абсолютно не слушался. – П-просто мистер Грэхем попросил вернуть…

– Что? Грэхем? Что нужно этому скряге от меня? – Пиркинс еще ближе придвинул дуло ружья к лицу Гленна, еда не задевая кончик его носа. – Я с этим хером даже не разговаривал никогда. Он же у нас птица высокого полета, всех забыл и кинул, как стал большой шишкой!

И Гленн все понял.

– П-простите, возможно, я п-просто ошибся адресом.

– Ну это у ж точно! Ошибся. И если хочешь, чтобы я на месте не снес твою черную морду, давай-ка сюда деньги.

– Д-деньги?

– Ну да! – осклабился мистер Пиркинс. – За моральный, так сказать, ущерб!

Гленн очень медленно вытянул из кармана кошелёк.

– А сколько?

Пиркинс одной рукой держа ружье, другой быстро выхватил кошелек из рук Гленна.

– Давай все, что есть. А теперь пшёл отсюда к чертовой матери. Чтобы я тебя больше здесь не видел, мать твою.

– Д-да, п-простите.

Гленн был в бешенстве. Даже «Вульф» так его никогда не подставлял. Он долго терпел. «Да ну, к черту эту работу. Свалим с Ливи и все!» – и с этими мыслями он позвонил своей уже любимой женщине.