– Люди были подавлены. Многие потеряли близких. Нужна была новая надежда продолжать жить. – Глазами Аманда следила за пальцами Серены, которые расплелись и медленно постукивали по столу. – И тогда Магистры придумали Бал, как праздник веры, надежды и любви. Именно он помог создать идеальное общество. Потому что там рождались образцовые союзы, способные родить здоровых детей.

Слова Аманды звучали нелепо. Нас заставляли верить в идеальное общество, только реальность сурово демонстрировала обратное.

Серена глубоко вздохнула и заговорила:

– Магистериум создает идеальное общество и мы столетиями счастливо живем под Куполом. А для этого нужны всего лишь идеальные жители. Звучало бы как сказка с хорошим концом пока Магистры не открыли материнский ген. И к чему нас это привело, Талира?

– Все меньше простых людей могли участвовать на Балу.

У меня сдавило живот, будто стены библиотеки намеревались меня расплющить. Виски пульсировали. Осознание, что жизнь искусственно сконструирована и контролируется сверху, всегда вызвало приступ тошноты.

Серена продолжила:

– Последним правилом стала система ликтов, или, как ее называют здесь, – цена за общество.

В школе нам не рассказывали об этой части устройства Бала.

«Любовь дает людям надежду на лучшее», – повторила я про себя цитату из учебника истории, чувствуя, как холод пробирается по шее.

– Нельзя просто так создать союз на Балу. Прежде необходимо заплатить, – Серена нахмурилась и поднесла руку к медальону на груди. – Заплатить за девушку.

Я будто оказалась зрителем абсурдного спектакля с плохими актерами. Магистры вещали с трибун о великой миссии и новой надежде, когда на самом деле это гребаный аукцион людей, где судьба зависела от размера кошелька. Я ощутила, как страх неизвестности сменился на новое, прежде несвойственное мне, чувство. Пальцы впились в ладони. Челюсть сжималась от напряжения. В висках стучало.

Взгляд Серены скользнул мимо меня, задержался где-то за спиной, а затем она спокойно добавила:

– Выжившие Реликты быстро включились в игру и проявили желание участвовать. Они готовы были платить за посвященную. Все заинтересованы в продолжении жизни в своих городах. Бал давно превратился в торговую площадку. Участники Бала стали заложниками системы, где любовь – просто товар.

В библиотеке воцарилась гробовая тишина. Я старалась осознать то, что услышала. Мысли смешались в один запутанный комок, и если бы Серена продолжила молчать, я бы снова отключилась от реальности.

– Это, – она приподняла медальон, и на ее грудь упал тусклый зеленый свет, – Ваше стремление к совершенству во всем. Ваш ценник.

Я стала частью игры, правила которой даже не знала.

Серена, бросив на меня взгляд, отпустила медальон.

– Многие ресурсы у нас есть только потому, что однажды такая же девушка как ты, – Серена посмотрела именно на меня, – стала лучшей. За нее заплатили или обменяли на то, что нужно Реликту. Бал – аукцион лучших из лучших.

Я посмотрела на Аманду и удивилась ее спокойствию. Будто все услышанное ее не взволновало. Как можно просто сидеть, зная, что тебя готовили на продажу? С каждой минутой я осознавала эту мысль все ярче, ощущая нарастающий гнев. Кажется, именно теперь я поняла грустный взгляд Марты, и скрытый смысл нашего незаконченного разговора.

Пока меня одолевала буря из мыслей, Серена, как ни в чем не бывало продолжила:

– Моя задача сделать из вас лучших. Только так у вас есть шанс достичь успеха на Балу. – В ее голосе не было ни капли сочувствия. – Через неделю жду вас на этом же месте с отчетом по каждой книге.

Серена собралась уходить, но в паре шагов от стола остановилась, обернулась и, глядя на меня, добавила: