***

Гельмуту поездка очень нравилась. Он до этого никогда на поезде не ездил, предпочитая пешие походы. Стук колес, небольшое покачивание, слабое ощущение скорости, даже некая теснота – все радовало наемника. Была только одна проблема, его раздражавшая. Из-за странной укороченности кроватей, его ноги постоянно свисали, что не давало вытянуться или принять хоть сколько-нибудь удобную позу для сна. Потому он проводил как можно меньше времени на кровати, стараясь насладиться всем остальным.

Пара двухъярусных кроватей и небольшой столик – стандартная комплектация всех имперских поездов. На одной из кроватей, положив руки на стол и подперев одной из них голову, сидела Аврора, задумчиво глядя в окно. Она повернулась, когда зашел Гельмут и спросила:

– Опять детей где-то бросил?

– Ну почему сразу бросил? – возразил наемник. – Убедился, что оставил их в приятной компании, а уже потом бросил.

Аврора покачала головой и вновь повернулась к окну. Гельмут улыбнулся и полез в свою сумку. Вытащил оттуда небольшой мешочек монет и взглянул на девушку. Она глубоко вздохнула. Наемник полюбовался ее выдержанной осанкой и прекрасными волосами. Затем присел напротив и спросил:

– Чего страдаешь так?

– Да вот… Думаю. Почему мир так несправедлив и жесток. Люди дерутся за власть, а страдают, прежде всего, дети.

– Хех, – усмехнулся Гельмут. – Мир в принципе несправедлив, а люди все жестоки.

– Все?! С чего бы это?! – возмутилась девушка.

– А вот так! Все люди жестоки.

– Ну, то есть вообще все?! И дети? Я, по-твоему, тоже жестокая?!

– Конечно!

– Еще бы! Чего другого можно было от тебя ожидать?

– Смотри – ты ведь без колебаний пожертвуешь мной, если припечет, так? А ведь, по сути, ты обрекаешь меня на смерть, потому что я тебе не нравлюсь.

– Если бы ты не был циничной сволочью может и поколебалась бы!

– Вот видишь, – ехидно улыбался Гельмут.

– А ты у нас значит святой, да?! Ты ведь нас бросить хотел, так?! Когда до города доехали!

– Да, хотел… Но не бросил!

Скрипачка отвернулась, скрестив руки на груди. Наемник смотрел на нее, улыбаясь, а затем подсел рядом:

– Послушай, нет абсолютно добрых людей или абсолютно жестоких. Каждый сам выбирает, как именно он будет жить и каких идеалов придерживаться.

Девушка гневно посмотрела на него, но затем ее лицо смягчилось, она опустила глаза.

– Наверное ты прав.

Гельмут хлопнул ее по плечу.

– Не переживай так, все будет хорошо. Пойду, посмотрю как там баронские отпрыски.

Наемник прошел несколько вагонов и оказался в ресторане, предлагавшем закуски для пассажиров, в основном фрукты и салаты, которые могли достаточно долго храниться, чтобы пережить дальние переезды. Конечно, здесь заказывали и горячие блюда, однако возможности поваров были крайне ограничены. Парень у стойки улыбался во весь рот. Гельмут подошел к нему и достал мешочек с монетами, который взял из сумки. Он открыл рот, но паренек не дал ему и слова сказать.

– Здравствуйте! – выпалил он.

– Привет, – несколько смутившись, ответил наемник и указал на сигареты позади официанта. – Мне вон ту пачечку.

– Пожалуйста, – парень подал Гельмуту сигареты.

Наемник поблагодарил его и оставил на стойке несколько монет. Он вышел на переход между вагонами и, вытащив коробок спичек, зажег сигарету. Он наслаждался быстро проносящимися пейзажами и воющим ветром. Думал о том, что сказал Авроре и что делать дальше. Наемник докурил, затем двинулся в следующий вагон за детьми. Стоило их забрать прежде, чем они достигнут Брота. Это будет вовсе не увеселительная прогулка. Он бывал там пару раз. Форт Брот не зря носит звание самого отдаленного и паршивого уголка Империи[20]. Гельмут зашел в нужный вагон и заглянул в кабинку, где оставил детей около получаса назад. Бородатый мужчина, размахивая руками, громко говорил: