Белович уже сидел на диване, с кем-то разговаривая по телефону. Ее появление заметил и показал пальцем на сотовый, что звонок важный. Выставив три пальца, отмерил три минуты до того, как освободиться. Оля кивнула и одними губами вывела: «Тебе налить кофе?». Кирилл кивнул, благодарно вспыхнув зелеными красивыми глазками. Но Ольгу подобным не проймешь. Кирилл в первую очередь — хладнокровный счетовод, зацикленный на бизнесе. Даже подставную жену себе выбрал с умом из окружения, которое хорошо знал. Пройдет положенный год их контракта…

Когда она появилась с двумя чашками в руках, муженек изучал ее писанину.

— На бедре шрам от пореза в виде креста… — зелень глаз затопил черный зрачок. — Покажи! — поднял голову, посмотрел прямым требовательным взглядом.

— Вот еще, — фыркнула Оленька, поставив перед ним кофе. Сама присела рядом на пионерском расстоянии.

— Я должен знать о тебе все: любимые духи, предпочтения во вкусах, как стонешь, когда кончаешь. Целуешься с языком? Глотаешь?

У Ольги при каждом слове лицо вытягивалось, и она начала издавать звуки мычания, поскольку на наглость не знала что ответить. От потрясения потеряла дар речи, а заодно добрую половину воздуха в легких. Только истеричный смешок сорвался с губ. И все такое мерзопакостное Белович говорил, будто рабочий момент обсуждал со спокойным видом. Даже не улыбнулся, паразит. Нисколечко. Малая покраснела, пылая праведным гневом, и запыхтела сердитым ежиком через нос.

— А как ты думала? Все должны понимать, что мы — пара. Для того, чтобы хлопать в ладоши — нужно две руки. Понимаешь? Я начинаю фразу, ты продолжаешь… — его умилял протест на симпатичной мордашке. Вспышки ярости в золоте глаз. Пусть сейчас будет вынос мозга. Зато ускоренный курс супругов пройден.

— Надеюсь, все тебе нужно в теории? — наконец Малая, которая по паспорту теперь Белович, смогла выговорить, еле ворочая онемевшим языком.

Она откинулась на спинку дивана и застонала в голос, понимая, что Белович из нее вытряхнет ВСЕ! Прямо со дна зачерпнет подноготную. Любые тайны вытащит на поверхность, даже те, в которых себе боишься признаться. Что там Кирилл сказал про хлопки? Обоюдно. Господи, ей только ужасных тайн Беловича не хватало для полноты жизни. Он сейчас признается, что убил кого-то и вот… Выбирай, Оленька, цветочную клумбу, под которой тебе потом лежать. Разве оставит свидетеля?

Пауза про теорию затянулась. Кирилл, видимо, что-то прикидывал в своих коварных планах. Перед ним не легкомысленная девчонка, способная только красиво улыбаться. Хотя да, улыбка у Оли красивая и очень располагающая к доверию. Она с такой улыбочкой должников без последних штанов оставляет. Что до поцелуев…

— Начнем с поцелуев. Чтобы у нас были друг на друга рефлексы. Как только я возьму тебя за руку при людях, ты непременно вспомнишь близкий контакт, — спокойно отпил кофе из чашки, довольно кивнув, что она помнит, какой именно любит Кирилл — черный, с одной ложкой сахара.

— Я… Мне надо ознакомиться! — Ольга схватила в руки листочек бумаги, сложенный вдвое, который лежал на столике. — Буду у себя читать. Если появятся вопросы, задам чуть позже, — она ускакала, сверкая пятками, по пути читая заклинания: «Хоспади, он чокнутый! Как же я попала-а-а…».

Закрывшись в своей комнате на задвижку, еще какое-то время держалась за сердце, прижимая к себе бумажку.

Ольга судорожно вспоминала, что подписывала недавно. Строчки текли перед глазами, вещая заунывным голосом смысл. Ага, вот! «По обоюдному согласию» — Оля вытерла капельки пота со лба и спокойней вздохнула. Вдох-выдох. Будто до этого совсем не дышала.