– Почему?

Ты меня не любишь.

Аэтель прикрыла глаза.

– Не держи меня. Прошу.

– Почему ты такая упрямая, – прошептал он. Отстранился. Но только Дорика подумала, что он сдался и освободит ее, как Бенедикт прижался к ней вновь. Кожа к коже. – Я тоже бываю настойчив.

Аэтель распахнула глаза. А Киневард уже склонился к ней в поцелуе, подчиняя, направляя. Руки блуждали по всему телу, лаская чувствительные точки. Вслед за руками следовали губы, язык. Девушка лишь стонала, не в силах больше сдерживаться. Она тянулась навстречу его рукам и губам, извиваясь в своих оковах. Его губы спускались ниже, ласкали подрагивающий живот. Еще ниже. Волны наслаждения накатывали на нее одна за другой, но он не позволял достичь пика, останавливаясь. И вновь начиная ласки.

– Скажи… – шептал он. Но девушка в ответ лишь стонала, упрямо отказываясь соглашаться. Тело сотрясала дрожь, энергия искала выхода. Но Бенедикт не давал ей желаемого, хоть и сам уже еле сдерживался. И все начиналось по кругу.

– Черт возьми!

Он уже давно освободил ноги девушки, но в пылу желания Аэтель даже не заметила этого. И лишь раскрывалась ему навстречу, закинув одну ногу ему на плечо. Вновь мышцы натянулись словно струна, и вновь он остановился, не давая желаемого.

– Бен, пожалуйста, – чуть ли не хныча простонала она. – Я больше не могу!

Он выпрямился, закинул ее ноги себе на талию, придерживая под ягодицы.

– Ты знаешь, что я хочу услышать, – поглаживая ее бедро, отозвался он.

– Это не честно!

Он чуть поддался вперед, дразня её.

– Да! – не выдержала она. – Да! Да!

– Что да? – уже дрожа переспрашивал он хрипло.

– Я хочу тебя! Хочу! – начала извиваться телом девушка. Но он все еще медлил. От бушевавших эмоций слезы потекли из глаз. – Я останусь! Да. Пожалуйста…

Бенедикт шумно выдохнул, уткнувшись в ее плечо. Быстро расстегнул брюки и одним движением вошел в нее. Аэтель громко застонала, наслаждаясь чувством наполненности. Мужчина до боли сжал ее бедра, резко, глубоко входя в разгоряченное тело. Но девушка уже достигла пика, рассыпаясь на осколки. Бенедикту тоже достаточно было сделать пару движений, чтоб последовать за ней. Он крепко держал ее под ягодицами, выравнивая дыхание. Голова Аэтель покоилась на его плече.

Бенедикт расстегнул оковы, и девушка тут же обняла его за шею, путая пальцы в волосах.

– Я останусь с тобой сегодня, – не громко произнесла она ему в шею, погружаясь в расслабленную истому. Он не ответил.

Чувствуя, что тело вновь слушается его, Киневард вышел из комнаты, не выпуская притихшей Аэтель из рук. Она подняла голову, лишь когда яркий свет в ванной начал бить в глаза.

– Встать сможешь? – негромко спросил он. Девушка неуверенно кивнула, слегка щурясь от света, и встала на ноги. Ноги были ватными и слушаться не желали. Бенедикт начал скидывать с себя остатки одежды, и уже через несколько мгновений стоял перед ней обнаженный.

– Потрёшь мне спину?

Аэтель опять лишь кивнула, но уже чувствовала, что силы возвращаются к ней прогоняя усталость.

– Все хорошо? – забеспокоился он. – Я сделал тебе больно?

Он взял ее за руки, и начал осматривать запястья, где краснели следы от оков.

– Все хорошо. – Положила поверх его руки ладонь девушка. Улыбнулась. И замешкавшись на секунду, прильнула к нему, обняв за талию. – Кому-то нужно потереть спину? – игриво произнесла она, подталкивая его к душевой кабине. Киневард еще раз с сомнением посмотрел на нее, но успокоившись, положил руки ей на плечи, скидывая платье и порезанный бюстгальтер на кафель.

Если Аэтель и думала, что все закончится лишь мытьем, то вскоре поняла, как ошиблась. Она сама начала ласкать желанное для нее тело, сама потянулась за поцелуями, льнула к мужчине, распаляя его все больше. Поэтому, позже, когда дыхание уже начало выравниваться, удивилась, как они не поскользнулись на мокром кафеле и не упали. Потом Бен осторожно растер ее полотенцем, и на руках отнес к себе в комнату, хоть она и пыталась возразить.