Чувствуя напряжение всем телом, Лэй Чжунлянь достал свою сумку с деньгами и двинулся к дровосеку.

Тот взял ее, сунул под мышку топор и высыпал себе в ладонь горсть серебра, а после взвесил его.

– Братец, все забирай, мы и так доставили тебе много хлопот, – произнес Фан Чэнъюй.

Дровосек усмехнулся.

– Да за кого вы меня принимаете? Я что, похож на грабителя или разбойника? – возмутился он, со всей серьезностью отсчитал положенные ему десять таэлей серебра, а остальное высыпал обратно в сумку и бросил ее Лэй Чжунляню. – На сколько условились, столько и заберу. Нужно быть честным со своими клиентами.

После этих слов он развернулся и пошел прочь.

Дровосек определенно не притворялся и в самом деле собирался уйти. Лэй Чжунлянь немного расслабился, как вдруг Цзюнь Чжэньчжэнь снова позвала этого мужчину:

– Молодой господин!

Он остановился и обернулся.

– Неужели ты даже не обдумал мое предложение? – начала она, уставившись на зажатый в его руках божественный цветок. – Я могу заплатить столько, сколько попросишь.

Она вытянула руку и указала на Фан Чэнъюя с Лэй Чжунлянем.

– Ты верно подметил. Я – слабая девушка, один из них болен, а другой – калека. Раз мы путешествуем такой компанией, значит, у нас должно быть достаточно средств на существование и дальнейший путь. Мы можем позволить себе потратить любую сумму, которую назовешь.

Любая сумма. Это серьезное заявление.

Спутники Цзюнь Чжэньчжэнь почти никак не отреагировали на ее слова: Фан Чэнъюй выглядел спокойным, а Лэй Чжунлянь будто был не здесь и не вникал в происходящее.

Дровосек улыбнулся.

– Девчушка, не все вещи в этом мире можно купить за деньги, – ответил он. – Ты не подумай, что я как-то помыкаю тобой. Прояви благоразумие и пойми – раз это тебе не принадлежит, значит, на то воля Небес.

Договорив и не став дожидаться ее ответа, дровосек развернулся и вскоре исчез в лесных потемках.

Цзюнь Чжэньчжэнь впилась взглядом в его очертания. В ее глазах читалось разочарование.

Все было так – в противном случае она бы просто разбилась насмерть с этим цветком в руках. Лишившись его, ей удалось сохранить свою жизнь.

Такова жизнь, такова судьба.

Как в случае с теми пятью тысячами таэлей серебра, которые она потеряла на Празднике фонарей.

Что упало, то пропало. Когда надо отпустить – лучше так и сделать. Цзюнь Чжэньчжэнь попыталась опереться о землю.

Убедившись, что дровосек в самом деле ушел, Лэй Чжунлянь перестал осторожничать. Но он еще чувствовал капельки пота у себя на спине. Чжунлянь поспешил к Чжэньчжэнь, чтобы помочь ей.

– Ты в порядке? – спросил Фан Чэнъюй, глядя на усевшуюся рядом Цзюнь Чжэньчжэнь.

– Все нормально, обычная рана, – ответила она, после чего задрала юбку и сняла туфли с носками.

Лэй Чжунлянь поспешно отвернулся и, слушаясь приказа молодой госпожи, отошел к повозке за водой и лекарствами.

Когда он вернулся со всем необходимым, Цзюнь Чжэньчжэнь дала лекарства, которые собрала сама, Фан Чэнъюю, а после попросила Лэй Чжунляня приготовить отвар из трав.

Фан Чэнъюй внимательно наблюдал за тем, как она перевязывала рану.

На обнаженной лодыжке Чжэньчжэнь зиял широкий порез, виднелись ее плоть и кровь.

– Больно? – спросил Фан Чэнъюй.

Его вопрос казался таким бессмысленным, но иногда людям свойственно спрашивать об очевидных вещах, даже если они уже знают ответ. Как будто бы это может облегчить боль собеседника и помочь им прочувствовать все на своей шкуре.

– Хотел бы и я ощутить боль в ногах, – заявил он.

Цзюнь Чжэньчжэнь промыла свою рану и с улыбкой взглянула на Чэнъюя.

– А твои ноги не болят? – спросила она.

Фан Чэнъюй уставился на нее.