– Может, зря я лезу к ней, а, Дань? 

– А сам, что чувствуешь?

– Та пиздец! – одним махом выпиваю предложенный напиток и киваю, чтобы налил еще. – Давно меня так не штормило.

– Да вы влюбились, Доктор-не-болит.

– Если бы, – шепчу и выпиваю еще. – Она замужем. А у меня пунктик...

– Пф… – Даня наблюдает за моей рукой, улыбается, когда я снова тянусь к стакану, и отставляет бутылку на полку, не наливая добавки. Жадина. – Ты же говорил, что мужа и следов мужика в квартире нет.

– Так и есть. Да там, – в голове взрываются пузырьки алкоголя, ноги ведет. Все-таки сажусь на твердый стул и растекаюсь по спинке. – Там просто ужас. Она в такой бедности живет… с двумя малявками. Можно подумать, что бухает по-черному и водит алкашей, но нет же! Я ведь сутки с ее детьми возился – они такие… такие чудные и умненькие. А она… до того измученная, будто тянется из последних сил. Нет, здесь что-то не так. Меня будто прокрутили через жернова, когда встретился с ней взглядом. Данька, я ее… сука, придурок полный, не удержался… поцеловал, когда уходил. Пиздец! Вот скажи, чем я думал? Башку от ее запаха свернуло напрочь.

Данька молча смотрит на меня и хитро лыбится.

Пьяно веду рукой, отмахиваясь от взгляда Соколова, будто от назойливых мошек.

– Все. Молчи тоска! Молчи зеленая!

– Аверин, круто ты попал на любовь, – друг еще сильнее скашивает улыбку, сверкает разноцветными радужками, словно его мои переживания потешают. – За это стоит выпить, – и догоняет меня стопкой коньяка.

– И что делать?

– Добиваться, – хлопает перевернутой стопочкой по столу, заставляя меня дрогнуть. – Если так вштырило, однозначно стоит попробовать.

Оглядываюсь в окно. Никогда не добивался женщин. Они вешались на шею, как пиявки, отдавались без вопросов и обязательств, а если я сталкивался с преградой, шел к следующей.

– Дань, с моей особенностью…

– В жопу, Давид. Эта особенность прогрессирует, потому что у тебя нормальной бабы нет. Горячей, такой, чтобы мозг плавился, а в штанах остывало хоть изредка.

– Да вдруг и эта не горячая?! Откуда мне знать? Первое впечатление может быть ошибочным, я не верю в любовь с первого взгляда.

– А с первого вдоха не хочешь? – ну прямо, как в воду смотрит проницательный наш Соколов.

Вспоминаю, как Арина дышала, когда меня увидела впервые, как дрожала, когда я ее осматривал, а потом, как жадно трахалась с моим языком в подъезде. Это ли не доказательство, что она мне подходит?

– Можно только проверить, – подхватывает мои мысли Данил, продирает русые волосы пятерней. – Вообще, я тебе даже завидую. Найти цель в жизни – это ли не круто.

– Круто, да. Ошизеть, как круто. Я скоро истекать этой крутостью буду, как парным молоком, если ее не трахну.

– Эм… Так в чем проблема? Давид, я тебя не узнаю. Ты что не знаешь, как бабу на кровати разложить? Тебе инструкцию выписать?

– Она не такая, Данька. Я прямо чувствую, – тру кулаком ноющую грудь.

– Главное, что чувствуешь здесь, – показывает на солнечное сплетение, – а не задним местом. Это уже чего-то да стоит.

– Бля, поговорили о бабах. Я же теперь, пока не нагну Ласточку, не успокоюсь, – встаю и переваливаюсь корпусом через окно. Холодный воздух влетающий в грудь помогает прийти в себя. Я даже сейчас, просто говоря о девушке, жажду ее, как чумной. Одержимость какая-то. – А знаешь, что самое хреновое?

– Блесни, – Данька тоже встает, подходит ближе, прячет руки в карманах брюк и прислоняется плечом к стене возле окна.

– Вчера Крис приезжала… я впервые отказался от секса. У меня на нее не встал. Бляха, что за хрень?!

– Любовь не терпит измен, запомни это Давид. Если решишься добиваться, терпи. Лопайся, но терпи.