Целитель душ Анна Сойтту

– Леди Айвери! – горничная мышкой проскользнула в мою комнату и присела в торопливом книксене. – Приехал, леди Айвери!

Я кивнула девушке в знак того, что её слова услышаны, и отпустила привычным жестом. Внутри всё сжималось от еле скрываемого страха. Это мой долг перед родителями. Я должна. Судорожно обхватила плечи руками, пытаясь прийти в себя. Можно позволить себе секундную слабость, пока никто не видит.

Мой дед – лорд Гейд – вложил много сил, чтобы я стала прежней после гибели родителей, но память так и не вернулась ко мне. Данное лордом и леди Айвери обещание моей руки наследнику рода Торану должно быть сдержано.

Подавила тяжёлый вздох.

Моя память начинает отсчёт от того дня, когда я, очнувшись, увидела над собой обеспокоенное лицо лорда Гейда. Прошло уже два года, но страшное чувство, которое не пожелаешь и врагу, преследует меня до сих пор. Внутри звенящая пустота, и всё, что остаётся, – это хвататься за осколки слов, возникающих в памяти, озвучивать их хриплым, сипящим голосом:

– Где я? Кто я?

А пожилой незнакомец морщится от душевной боли и тайком утирает слёзы.

– Ты дома, милая, всё хорошо.

И начинается долгий путь к возрождению. Маги, зелья, уроки. Знания, которые были получены однажды, никуда не исчезают даже в забвении, их просто нужно восстановить.

Вдох. Выдох.

Два долгих года – изо дня в день, без выходных, с перерывами только на сон и еду – я заново училась ходить, сидеть, разговаривать. Этикет, история, танцы, музицирование, защита, управление стихией. Всего и не перечесть!

Я – Ина Айвери, наследница рода. Мой долг – исполнить обещание родителей и создать союз с родом Торану. Но видят боги, я до истерики боюсь встречи с ним!

Моя стихия – вода. Стихия рода передаётся от отца первенцу, а у остальных детей может быть склонность к любой из четырёх. Мой отец, Сайрел Айвери, был водником. Достигнув зрелости, воду подчинила и я.

Мой дар – Целительница душ. Вот только после катастрофы стихия стала неуправляемой и возникает спонтанно, а свой дар я сама запечатала. Как объяснил Целитель Ваир, тот ужас, с которым столкнулась моя психика, я просто не выдержала – и закрылась. Это нормально. Целители душ могут вылечить любого отчаявшегося, но, сталкиваясь с потрясением в собственной жизни, теряют дар. Мы не можем выдержать своей боли, её слишком много в других. Целитель должен быть пуст, чтобы принять чужую боль и очистить человека от неё. Возможно, поэтому нас так мало и нас оберегают от всякого переживания.

Меня вот не уберегли.

С едва слышным вздохом я отвернулась от окна и направилась к выходу из комнаты: гость уже должен был спешиться и войти в дом.

Пудровый шёлк платья струится по ногам и скользит в шлейфе позади меня, охлаждая лихорадочно горящую кожу. Мина знает, какой наряд лучше надеть в такие моменты.

Дед считает, что мой дар ещё можно спасти. Моё забвение и самозапечатывание не что иное, как защитная реакция на потрясение. Гибель родителей – шок для юного мага, особенно с даром Целителя. Разум счёл за лучшее закрыть эти события и не вспоминать о них.

Я – леди Айвери. Мне 19 лет. И я иду на встречу с женихом, чтобы подтвердить данное родителями его роду обещание и принести брачные клятвы.

Пальцы скользят по древесным перекатам витых перил, вселяя чувство призрачной опоры. Спускаюсь по лестнице в холл, отвечаю кивком на поклон дворецкого Ревана и подхожу к кабинету деда. Всё, что требуется сейчас, – принять вид, достойный леди.

Айрек Торану. Мой страх перед ним – не мандраж невесты перед свадьбой, а вполне осознанное чувство. Дед рассказывал, что род Торану хотел забрать меня сразу после трагедии, но он не позволил. Айрек приезжал в поместье каждые два месяца, чтобы справиться о моём здоровье и предъявить на меня свои права. Каждые два месяца, стремясь добиться моего расположения, он проникал в мои покои, пытался скомпрометировать независимо от моего состояния, угрожал смертью за неподчинение. Дед ожидал подобного – и ни разу лорд Торану не смог добиться желаемого. Но мой ужас перед ним не исчезал, а лишь разрастался в душе перед каждым его приездом. Зачем? Зачем родители дали это обещание?

Я – леди Ина Айвери. Наследница рода не может быть трусливой мышью, у меня есть честь и долг. Последний глоток свободы… Лицо каменеет, жесты и походка истинной леди, вежливость и тактичность в разговоре. Я готова.

Холодными пальцами отворяю дверь в кабинет, вхожу и склоняюсь в деликатной глубины поклоне перед дедом и его гостем.

– Лорд Гейд, лорд Торану, ясного света вам!

– Ясного света, дитя моё, – дедушка улыбнулся подбадривающей улыбкой, хотя его глаза выдают ту бурю эмоций, что бушует внутри.

Лорд Ролас Гейд, как и моя мать леди Рика Айвери, владеет воздушной стихией, его дар – ментальная магия. Ему, как никому другому, известно, что сейчас творится у меня в душе.

– Моя леди, – довольная и предвкушающая улыбка расползлась по лицу Айрека. – Я рад, что тебе уже значительно лучше и ты можешь наконец сдержать обещание. Ожидание и так чрезмерно затянулось, на мой взгляд. Ты готова озвучить свой ответ?

Секунды тянутся, а воздух в помещении плотный, как желе. Однажды моя жизнь уже разделилась на «до» и «после», вот только я не помню, что было «до». Может, так и лучше. Мой долг – принять предложение Айрека, но внутри всё кричит и бьётся в истерике, умоляет сказать «нет». Моё лицо не отражает эмоций, знаю. Столько времени ушло на манеры и поведение. Лорд Гейд немало потратил сил и денег на гувернёров, чтобы я научилась быть невозмутимой в любой ситуации. В моей будущей жизни – это первое, что пригодится. Род Торану славится своей жестокостью, но ещё жёстче они ведут себя, когда видят, что удар достиг цели. Я не должна показывать страха, иначе они победят.

Комок в горле мешает проталкивать короткое слово, спазм сжимает связки. Нет. Нет!

– Ой!

Я замерла в изумлении, уставившись на внушительных размеров водяную сферу, возникшую прямо над головой жениха. Моя стихия от эмоционального напряжения снова вышла из-под контроля. Оставалось лишь бессильно наблюдать, как медленно сфера раскрылась и потоки ледяной воды обрушились на Айрека. Складывалось впечатление, что моя собственная сила насмехается надо мной. О боги, что же я наделала?

Ужас сковал всё моё существо при виде разъярённого мужчины. От его изысканной причёски из традиционных кос ничего не осталось: вдоль холёного лица повисли сосульки мокрых белых волос. Лорд Торану скривился в отвращении и ярости, презрительно сжав губы, его глаза готовы были спалить меня на месте. Дорогущий керсийский бархат его костюма также был безнадёжно испорчен. Мне этого не простят…

Внезапно на мои плечи легли обжигающе уверенные ладони, и их тепло распространилось по телу, замыкая меня в защитный кокон. Погрузившись в свои мысли, я умудрилась не обратить внимания, что в кабинете был кто-то ещё! Устроился так, чтобы мне не было видно его при входе. Но для чего?

От стоящего позади веет необыкновенным спокойствием и надёжностью. Целитель душ, эту магию невозможно не узнать. Но не Ваир, его повадки мне известны, а совершенно чужой, хотя моя душа и отзывается на него, как на что-то родное и знакомое. Крепкие мужские руки слегка сжимают, подбадривая, и я расслабляюсь, возвращая себе уверенность.

– Лорд Гейд, – утробный вкрадчивый баритон незнакомца нарушает поток сквернословия Айрека. – Вынужден признать, что леди Айвери совершенно не контролирует свою стихию, а значит, может представлять угрозу для окружающих. Я забираю её в Магистериум.

– Вы! Вы заплатите за это! – голос Айрека задрожал от ярости и отчаяния. – Нашли лазейку? Всё равно она станет моей женой! Вы лишь отсрочите этот день, но не отмените его!

– Лорд Торану, – едва слышная угроза в голосе Целителя заставила моего жениха ощутимо вздрогнуть. – Смею напомнить, что адепты на время обучения лишаются не только родовой принадлежности со всеми положенными им привилегиями, но и всех родовых обязательств. Ваш род более не можете претендовать на эту леди, она под защитой Магистериума.

Несмотря на слова незнакомца, Айрек Торану довольно быстро взял себя в руки и, оправив полы пиджака, с которых по-прежнему текла вода, весь подобрался, словно готовящийся к прыжку зверь. Его жёсткое лицо больше не отражало ни одной эмоции, кроме превосходства и надменности.

– Через четыре года ей всё равно придётся оттуда выйти, – сухо обронил лорд Торану, но от его тона всё тело покрылось липкими мурашками ужаса.

С тонкой злой усмешкой жених смерил меня многообещающим взглядом и, как мне показалось, слишком поспешно скрылся за дверью, обойдя меня и моего неожиданного защитника по широкой дуге.

Дед обессиленно откинулся на кресло с широкой спинкой и упёрся побелевшими ладонями в столешницу из моресской ели. Часы или минуты… Не знаю, сколько я простояла так, будто заново разглядывая в мелочах знакомый кабинет лорда Гейда.

Маленькие ворсистые подушечки изумрудного цвета оттеняют коричневую кожу дивана, на котором устраиваются в ожидании посетители. Светло-бежевый ковёр раскинулся по всему полу, позволяя утопать в себе ножкам стола, кресел, шкафов, буфета и дивана. Милые сердцу деда мелочи расположились на всех открытых глазу поверхностях. Книги в тяжёлых переплётах стоят за стеклом и лежат на столе. Большие окна прячутся за изумрудными портьерами. На незакрытой шкафами молочно-белой стене возле входа – карта нашего мира и доска для заметок. Всё в зоне досягаемости и в безупречном порядке – так, как и любит лорд Гейд.