– Да, спасибо огромное, мне хватит.

– Тогда до встречи. И Новицкую не забудь привести.

– Так точно, будет сделано.

Блин, почему нельзя заранее такие вещи решать?! Набираю Иркин номер и, разумеется, никто не отвечает. Твою ж дивизию! Бросаю трубку и через минуту набираю снова. И опять тот же результат. Так, спокойно. Всё хорошо, в крайнем случае пойду один. Надо вообще-то уже через десять минут выходить. Ёлки… Неужели попёрлась к этому козлищу? По идее, она так рано не уходит, сама же говорила…

Набираю ещё раз, жду до потери пульса и уже собираюсь положить трубку, как на том конце раздаётся голос:

– Центральный комитет ВЛКСМ…

И голос этот очень хорошо мне знаком!

– Ириш, это я.

– Брагин, я вот, как чувствовала. Кто ещё может так долго трубку держать? Мне пришлось с другого конца идти. Чего тебе, проверяешь? Не поехала, не поехала я.

– Ты даже не представляешь, как хорошо, что ты не поехала. Так, слушай внимательно. Сейчас ноги в руки и бегом на Старую площадь к комбинату питания. Мы идём ужинать с Гурко.

– Что?!

Представляю, как у неё челюсть отваливается. Как в мультиках.

– Тебе идти десять-пятнадцать минут. Бросай всё и чеши.

– Это что ещё за «чеши»? И зачем это всё?

– Встречаемся без десяти семь. Я всё тебе расскажу, не переживай.

– Егор! Ну что такое! Нельзя заранее было сказать? Я теперь буду как нюшка немытая и нечёсаная! Ну кто так делает?