Красный Тигр перебил его мягко:

–Я знал, на что шёл! Но победа – это единственный успех нашего дела! Нельзя отступать и сдаваться… Мы не потерпим поражение в начале нашего пути… Боги с теми, кто их признаёт и кто хранит их волю внутри своих чувств!

–Сынок, мне всё это не нравится, но я всегда с тобой, чтобы ни случилось, – заверил верный друг. – Бог нам поможет! Ангелы подле нас и они защитят тебя от опасности! А моя жизнь всегда будет твоим покровом! Я готов сложить голову, чтобы ты…

–Нет, Хитрый Лис! Твоя жизнь послужит только тебе! Чтобы со мной ни произошло, ты обязан сохранить нашу тайну ради всеобщего блага! А если мне доведётся оступиться, то и продолжить его без меня… Ты будешь для моего отца верным другом до самого конца. Не выдавай себя ни при каком деле… – Они обнялись, оставляя чувства преддверию того, что будет завтра.

Дверь совершенно внезапно отворилась и на её пороге выросла фигура Дерзкого Коршуна. Он свысока оглядел Тигра и Ли́са и ничего не сказал им, но яркое такое подозрение свалилось прямо на виски и сдавило сильно, сжало все напряжённые нервы.

–Что хочешь? – Молвил юноша.

–Ничего… Царь требует Хитрого Ли́са к себе…немедленно!

Они опять молча переглянулись и последний ушёл горделивой походкою, которая выражала полноту ярого презрения к присутствующим, оставил Смелого Волка на подсознательных раздумьях. Ему есть о чём разлить мысленные способности вертящегося наречия. А оно, ой, как вертелось и горячило кровь.

Утро наступило совсем неожиданно и обрадовало своим добрым и обнадёживающим теплом. Ветра нет. Тихо-претихо. Солнечные лучи проницали светлые облака какой-то особенной радостью, и день сей подарил особенную надежду.

Чёрный Ворон любил охоту, но охотился он только на людей. Смелый Волк этого не знал, а Хитрый Лис ничего не успел даже объяснить, помешали некоторые обстоятельства, коими стал Дерзкий Коршун. Словно сами обстоятельства складывались непомерной тяготой, коя должна была сына Красного Быка поставить в ряд нового испытания.

Свита из двадцати человек во главе с царём выехала в лес, за ней бежали рабы и вели за собой разъярённых псов. Лица рабов были тёмными, обездоленными, эта тяжкая работа не могла подать им узаконенный рассвет. Чёрный Ворон обратился к Смелому Волку надменно и с некою усмешкой:

–Пусть этот день будет весьма успешным для тебя, чужеземец, и пусть он подарит тебе исток настоящей свободы. Призови на помощь всех богов рая и ада, дабы они умерили твой пыл и открыли тебе свои покорнейшие объятия. А уж в какие из них ты нырнёшь, какими будешь обласкан, какою лёгкостью или тяжестью облечёшься, покажут нам эти небеса, что так весело разлились над нашими головами… Но сегодня, сегодня, чужеземец, ты порадуешь меня своим мастерством, упорством и ловкостью. А я посмотрю – можно ли тебе доверять?! А там и всё остальное выплывет наружу…

Юноша промолчал, в его голове замелькали, забурлили тысячи слов, которые стройными рядами были облагодетельствованы молитвенным призывом. Он на мгновение, всего лишь на одно мгновение почувствовал, ощутил невольно призрак смертельной опасности, что притаился совсем близко и готов, готов нанести нещадный удар в самое заветное. Госпожа судьба, по-видимому, уготовила ему непростое испытание, однако он обязан любое из них пройти с достоинством и умением. И он пройдёт. Он не один. С ним Бог Иисус Христос.

Солнце словно играло в вышине, веселилось странным образом. Послышался гонг трубы, и сразу же два всадника выскочили невесть откуда и понеслись галопом прямо в глубь леса. Чёрный Ворон оживлённо крикнул: